У рифов Армагеддона

Диннис никогда не испытывал ничего отдалённо похожего на это внезапное дёргающее, почти тянущее ощущение. Ему показалось, словно чья-то рука вытянулась, схватила его правую лодыжку и сильно её дёрнула. Это вывело его из равновесия, а он, к сожалению, не был особенно спортивным человеком.

Борясь за равновесие, архиепископ взмахнул руками, с совсем не подходящим архиепископу криком изумления. Но это ощущение дёрганья не отпускало, и он снова вскрикнул — на этот раз громче — когда его ноги вылетели из-под него, и он, как на санках, скатился вниз по ступенькам.

Если бы смог обдумать случившееся, он мог бы счесть странным, что он рухнул сначала на ногу, а не на голову. Что, в свою очередь, могло бы заставить его задуматься об этом своеобразном тянущем ощущении. Однако в тот момент он был слишком занят падением, чтобы задумываться над такими вопросами так, как они, возможно, этого заслуживали, и, ударившись о мощёную дорожку внизу высоких ступенек, он вскрикнул. Он ударялся о неё, пока высокий, гранитный бордюр улицы внезапно не остановил его и не послал ему укол боли, пробивая насквозь его правую ногу и плечо.

Слуги мадам Анжелик в ужасе побежали за ним, а помощник кучера оставил своё место у лошадиных голов, чтобы броситься к нему. Архиепископ легонько потряс головой, поцарапанный, с кровоподтёками и более чем наполовину ошеломлённый этим некрасивым, скользящим падением. Затем он попытался встать и громко вскрикнул, когда эта необдуманная попытка накрыла его волной боли.

— Не двигайтесь, Ваше Высокопреосвященство! — быстро сказал помощник кучера, вставая на колени рядом с прелатом. — Вы сломали по меньшей мере одну ногу, сэр!

Молодой человек уже сорвал свой плащ. Потом он разложил его над своим упавшим покровителем и посмотрел на лакея мадам Анжелик.

— Вызови целителя! — рявкнул он. — Его Высокопреосвященству, как минимум, понадобится костоправ!

Побледневший слуга сделал один отрывистый кивок и убежал в ночь, тогда как мадам Анжелик наоборот сбежала по ступенькам. Её лицо было искажено искренним беспокойством и тревогой, когда она, держа пышный вечерний плащ над своими тщательно причёсанными волосами, опустилась на колени рядом с кучером в её ниспадающем драпированном шёлковом платье.

— Не двигайся, Эрайк! — сказала она, не понимая, что его слуга уже дал ему ту же команду. Она легонько положила руку ему на грудь. — Я не могу поверить, что это произошло! Я никогда не прощу себе этого! Никогда!

— Не… не твоя вина, — сказал Диннис сквозь стиснутые зубы, несмотря на собственную боль, тронутый её явно искренним беспокойством, — Поскользнулся. Должно быть, из-за дождя.

— О, твоя бедная нога! — сказала она, глядя на явно сильно сломанную конечность.

— Я послал за костоправом, миледи, — сказал помощник кучера, и она отрывисто кивнула.

— Хорошо. Это хорошо. — она посмотрела через плечо на своего привратника, который последовал за ней по ступенькам и теперь стоял у её плеча, ломая руки. — Стивин, — резко сказала она, — не стой тут, как дурак! Вернись в дом. Я хочу, чтобы здесь сейчас же были одеяла. И подушка для головы архиепископа. Давай, иди!

— Да, мэ-эм! — сказал швейцар и повернулся, чтобы убежать в её заведение, повинуясь её распоряжениям.

* * *

Мерлин Атравес стоял на крыше элегантного особняка, расположенного через дорогу от особняка мадам Анжелик. Он ждал там большую часть трёх часов, и пришёл к твёрдому мнению, что он провёл слишком много времени, отдыхая на крыше под дождём. Однако, так как было похоже, что это входило у него в привычку, он так же был рад, что, по крайней мере, ПИКА не нужно было чувствовать холод и влажность, если он этого не хотел.

Он также был рад, что никто — и ничто — до сих пор его не заметил. Он надеялся, что так будет и дальше, но у него были серьёзные сомнения в отношении всей этой операции. К сожалению, он также пришёл к выводу, что она необходима.

Его разведывательный скиммер, осмотрительно спрятанный от чужих взглядов к северу от городского центра Зиона, скрывался под всеми системами маскировки, какими он располагал, в то время как его пассивные датчики следили за излучениями сигналов, которые Нимуэ Албан и Сыч обнаружили во время их первой разведки Храма и его окрестностей. Тот факт, что эти излучения сигналов продолжали существовать, всё ещё крайне беспокоил Мерлина, но он пришёл к выводу, что первоначальная гипотеза Нимуэ — предполагающая, что большинство выбросов, которые считывал его скиммер, относились к всё ещё работающему оборудованию Храма для контроля за окружающей средой — была правильной. Конечно, Храм был «мистически» тёплым и привлекательным, несмотря на гораздо более неприятную погоду за его пределами. Учитывая местный зимний климат, это особое «чудо» должно было стать одним из самых одобряемых милостей архангелов, подумал он.