У рифов Армагеддона

Однако в данный момент вес её бортового залпа не имел никакого значения. Гладкопалубная шхуна, едва достигавшая девяноста футов в длину, была переполнена морскими пехотинцами. Кайлеб сумел разместить на ней дополнительно восемьдесят человек, плюс Мерлина, самого Кайлеба и его телохранителей из морской пехоты.

— Это не совсем то, чем ты должен заниматься, — тихо сказал Мерлин на ухо принцу. Оба они стояли рядом с рулевым, опирающимся на румпель.

— Нет? — ответил Кайлеб, точно так же тихо, и его зубы вспыхнули белым в тусклом свете заходящей луны, потому что он улыбнулся.

— Нет, — ответил Мерлин так убедительно, как только мог. — Дать себя убить, делая что-то незначительное было бы глупостью, а не доблестью.

— Отец всегда говорил мне, что «доблестный» и «глупый» обычно означает одно и то же, — сказал Кайлеб.

— Твой отец — умный человек, — ответил Мерлин.

— Да, он такой, — согласился Кайлеб. — Но, как это всегда и бывает, я думаю, что должен быть здесь. Если, конечно, ты не готов объяснить капитану откуда ты знаешь, куда нужно идти?

Мерлин открыл рот, чтобы ответить. И сразу закрыл его, сердито смотря на принца. К настоящему времени каждый человек во всём галеонном флоте был твёрдо убеждён, что Кайлеб мог найти путь к противнику буквально по запаху. Они были полностью готовы следовать его «инстинктам» куда бы то ни было, и совсем не удивлялись, когда они находили корабли противника там, куда он их привёл, что аккуратно отвлекало любое внимание от содействия Мерлина. В долгосрочной перспективе, это конечно было хорошо, но в краткосрочной перспективе Мерлин был не очень доволен тем, что Кайлеб рисковал собой в таком безрассудном трюке, как этот.

«Да ладно», — сказал он самому себе. — «Это ведь вообще не «трюк», верно? Потому что Кайлеб прав — если мы это сделаем, то Чёрная Вода будет действительно неприятно удивлён с восходом солнца».

Без сомнения, так бы и было, но Мерлин мог бы рассказать слишком много примеров из истории Старой Земли о важных мужчинах и женщинах, которые дали себя убить, делая важные, но не существенные вещи.

— Хорошо, — пробормотал Мерлин в ухо принца, — если ты тот, кто даёт все объяснения капитану, то тебе лучше сказать ему, чтобы он изменил курс на пол румба на правый борт.

— Так точно, сэр, — сказал Кайлеб с ироничной улыбкой и перешёл туда, где стоял капитан шхуны, наблюдая за парусами своего корабля.

* * *

Лёгкая галера «Дух» медленно двигалась при почти полном безветрии вдоль ещё одного отрезка её бесконечного патруля. Изумрудская команда «Духа» не пылала особой любовью к герцогу Чёрной Воды. Они не очень заботились о приказах, которые подчиняли их собственный флот командованию корисандийца. И они особенно не заботились о приказах, которые держали их в море в течение последних трёх с половиной пятидневок.

Каждый из семидесяти пяти человек, входящих в команду галеры, знал, что они здесь, в основном, на вторых ролях. О… всегда было возможно, что загадочно отсутствующие черисийские галеоны могут попытаться подкрасться к объединённому флоту с севера. Однако это было маловероятно. Особенно учитывая то, как настойчиво черисийские галеры стремились на юг. Члены экипажа «Духа» не возражали против того, чтобы кто-то наблюдал за спиной основного флота; они просто не понимали, почему именно они должны застрять на этой работе.

Его капитан приказал взять один риф на парусе сразу после заката. Не потому, что ветер достаточно посвежел, чтобы создать какую-либо угрозу, но потому, что ему пришлось уменьшать паруса, если он хотел сохранить указанную ему позицию с наветренной стороны от более крупных и медленных галер главного флота. Кроме того, он отправился на боковую после ужина, оставив палубу на своего второго лейтенанта, и большинство команды его корабля усердно трудилась над тем, чтобы смочь выспаться прежде, чем настанет ещё один скучный день несения дозора.

* * *

— Там, — прошептал Кайлеб на ухо капитана «Чайки» и указал на подветренную сторону.

Шхуна шла галсом правого борта, широко захватывая ветер, проходящий через её правый борт. И почти точно там, где предсказывал принц, виднелись ходовые огни небольшого судна.

Луна скрылась, и шхуна, погасив все свои огни, скользила под стакселем и одним фоком, незаметно подкрадываясь ближе к галере.

Сторожевое судно было даже меньше «Чайки», длиной чуть более шестидесяти футов, от силы. Её кормовые фонари ясно выдавали её местоположение, и капитан шхуны кивнул своему кронпринцу.

— Теперь я вижу её, Ваше Высочество, — прошептал он, и губы Кайлеба дрогнули, когда он услышал в голосе мужчины почти благоговение.

— Подойдите к её борту, точно так, как мы планировали, — сказал он, тщательно скрывая веселье в своём голосе.

— Так точно, Ваше Высочество.

Капитан коснулся своего плеча в салюте, Кайлеб кивнул и затем отступил назад, встав рядом с Мерлином и Арнальдом Фалканом.

— И когда он положит нас рядом с ней — сказал Мерлин достаточно громко, чтобы убедиться, что Фалкан может это услышать, — вы останетесь здесь, на борту «Чайки», Ваше Высочество.