У самого синего моря

Причесаться можно было в ванной. Причесаться можно было в спальне. Но. Афелия уже приступала к священнодействию преображения, и Джон начинал чувствовать себя в спальне лишним.

— Пойду — попробую сделать, что ни будь с волосами. — Отрапортовал он Афелии, и, поскрипывая еще не разношенными туфлями, двинулся по направлению к ванной комнате.

Афелия не снизошла до комментариев.

Она уже была занята.

— Я буду готова через минуту. — Бросила она Джону в след, чем вызвала на его мужественном лице добрую ироничную улыбку.

У красивых и сосредоточенных женщин всегда возникают трудности с метрическими системами исчисления и это «минутку» можно было совершенно спокойно умножать, скажем, на пятьдесят.

«Сантиметрик» Афелии всегда был метром. «Какой — то доллар» никогда не был меньше пятидесяти, а «всего-навсего десять-пятнадцать долларов» никогда не опускались ниже пятисот.

Джон уже давно научился нужным корреляциям и даже находил в этом процессе некоторое удовольствие.

Корреляции не были точными, и элемент случайности в них присутствовал всегда.

Он вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой высокую филенчатую дверь натурального дуба, свернул налево, затем направо и попал в ванную комнату.

Повесил пиджак на крючок, показал себе в зеркале язык.

Взял с полки позабытый Афелией карандаш для губ и вывел на стекле сложную математическую формулу.

Подставил нужные параметры, и, получив результат, равный сорока семи, с удовольствием сверил его со своими часами.

Вычел из сорока семи четыре, получив тем самым чистое время «переходного процесса», остался собой полностью довольным.

Он потыкал пальцем в клавиатуру часов, настраивая будильник и даже замурлыкал себе под нос что то из позабытых «Абба», когда нанес на торчащие во все стороны волосы гель для укладки и стал причесываться.

Приведя себя в порядок и заглянув на кухню на несколько минут для того, чтобы взбодрить себя чашкой кофе, Джон наткнулся на круглую коробку со странным названием «Фабрика большевик».

Он надорвал цветастый целлофан и с восторгом обнаружил внутри маленькие круглые печения шоколадные с одного боку, а с другого посыпанные орехами.

— К кофе в самый раз. — Решил Джон и поплыл в гостиную, балансируя в одной руке чашкой с горячим кофе в другой тарелкой, на которую были выложены горкой маленькие круглые печения.

Он аккуратно поставил кофе и сладости на журнальный столик и со стоном наслаждения опустился в глубокое кресло.

Он уже и не помнил, когда ему вот так удавалось посидеть в кресле одному.

Неторопливо выпить кофе с печениями. Поговорить с умным человеком. Не торопясь. Не лететь, сломя голову, на съемки или концерт, не орать на агента потому, что тот занизил гонорар, не… Не писать сценарий свадьбы собственного бара и винного погреба… Черт бы их всех побрал! Джон вытянул ноги и поднес к губам убийственно ароматизирующий напиток.

— Вах… — Закатил глаза под лоб Джон. Кофе ему удался.

Дело за печениями. Он взял шоколадный кружочек и положил его на язык. Изделие «фабрики большевик» не подкачало, оно рассыпалось от обильной слюны на хрусткие кусочки, которые в сочетании с подтаявшим шоколадом и кофе давали дивную вкусовую гамму ощущений.

Джон раздавил языком печение, которое уже превратилось в мусс, набрал в рот немного кофе и зажмурив глаза проглотил.

— М-м-м-м… — Это все что ему удалось сказать по поводу кофе и печений, поскольку все вкусовые сосочки на языке как и, собственно, сам язык были задействованы в процессе получения удовольствия.

— Я не помешаю? — Вдруг раздался бархатный баритон уже ненавистного Семен Семеновича.

— А? — Распахнул глаза Джон. Перед ним на диване, пульсировала и подрагивала копия полномочного представителя, также поглощающая печения и пьющая кофе.

— Н-нет… — Озадачено протянул Джон и поставил кофе на столик.

— А вы можете не прерываться, господин, Рэмбо. — Улыбнулся представитель, и правая часть его губ съехала, куда то к уху.

— Мы вроде бы договаривались на семь часов? — Решил возмутиться Джон.

— Ну… Уважаемый, Джон Арнольдович. — Глотнул призрачного кофе Горобец.

— Вряд ли голограмму можно считать за официальный визит. Я думаю, что у вас есть ко мне вопросы, не терпящие отлагательства и на которые вы хотите получить ответ, так сказать, «тет — а — тет».

Джон следуя приглашению представителя тоже глотнул кофе. Это помогло ему собраться с мыслями. Как оказалось, мысли у него действительно были и вопросы тоже. Масса…

— Как? — Выдал Джон квинтэссенцию всех вопросов, которые бродили у него под черепом, то исчезая, то всплывая снова.

— Ага! — Заулыбался Горобец. Аппаратура, транслирующая его изображение на диван, наконец, то настроила свои параметры.

Семен Семенович перестал расползаться на части и теперь выглядел весьма натурально.

— В этом то и весь фокус! Вы человек образованный Джон Арнольдович. В колледже учились. Так ведь? — Джон сглотнул.

Семен Семенович даром времени не терял.

Если он сейчас спросит кто подложил в шестом классе кнопку учителке истории на стул, то он, пожалуй, даже сознается. Сроки давности уже истекли.

— Учился. — Кивнул он своей шевелюрой.