У входа в Шахрай

– Что вы здесь делаете? – первой спросила Рания, – Уходите отсюда!

– Нет, это ты объясни, что тут происходит?

– Это не ваше дело. Пожалуйста, выйдите и закройте за собой дверь! Что за манеры, врываться…

– Никуда я не пойду.

Рания подбежала, уткнулась руками ему в грудь и стала выталкивать из комнаты. Аян, не двигаясь, шокировано смотрел на нее.

«Да она в самом деле свихнулась! Тут не нужны доказательства, у девчонки налицо не все дома!»

Поняв, что ее попытки ни к чему не приводят, девушка скрестила руки на груди и стала снизу вверх сверлить Аяна взглядом.

– Что вам нужно? Отвечайте.

– Для начала, я хотел бы поближе познакомиться со своей невестой…

– Я не хочу за вас замуж, неужели вы не поняли? Пожалуйста, уйдите…

– Да что с тобой не так? – не выдержал Аян.

– Со мной?! – Рания ахнула и шагнула в центр комнаты. Ее тощая грудь вздымалась от волнения. Тряхнув головой так, что из прически вылетело несколько шпилек, девушка ответила: – Это с вами что-то не так! Вы думаете, что женщина – это животное, вроде овцы или кошки! Нет, вроде цветка – ведь жена должна быть еще и украшением дома, да?

Точно чокнутая. Аян растерянно смотрел на девушку, не зная, что и сказать. Он слышал, как сумасшедшие могу навредить себе и окружающим, и теперь боялся, что слабоумие Рании как раз такого типа.

– Нет, я так не думаю – ответил он наконец, ожидая, что это успокоит ее.

– О, все так и есть! Вы так думаете! – Девушка довольно вскинула бесцветную бровь и пожала плечиком, утонувшем в платье. – Для вас я только способ заиметь наследника. Но почему я? Вы можете ткнуть пальцем в любую, и никто не посмеет вам отказать. Потому что вы мужчина! А мужчины самовлюбленные, эгоистичные, жадные… – Она топнула ножкой. – Я вас прошу, уходите! Этот разговор совсем не вовремя…

– Как раз в самое время. – Аян придвинулся к девушке, но, когда она отпрянула, подошел к столу. Он налил в стакан воду из кувшина и протянул ей в надежде, что питье успокоит. – Возьмите и послушайте меня.

Рания забрала стакан и с шумом выпила.

– Рания, я тоже не хочу жениться.

– В самом деле? – недоверчиво спросила девушка.

– Да, и раз вы меня поддерживаете, я предлагаю поговорить с вашим отцом прямо сейчас. Он как раз назначил мне встречу. Не мне конечно, а моему отцу, но раз все так удачно сложилось…

– Не может быть. – Она покачала головой. – Мне передали, что отец хочет видеть меня, у нас есть важный… важный разговор, – девушка посмотрела на Аяна, и ему вдруг показалось, что во взгляде нет и намека на безумие. Но тут же она опустила глаза в пол и слегка пошатнулась.

– Ну что же… Значит, у него была на то причина. – Хотя в голове Аяна не укладывалось, зачем Губернатор решил объединить разговор с Сейтом Монке и дочерью. Но он решил, что девушка вполне могла перепутать время. А может, что-то напутали слуги. – Мы не можем жениться, если я вас правильно понял.

– Вы… меня… правильно поняли…

– Очевидно, что это недоразумение, наш брак станет ошибкой. А вдруг у нас родится ребенок? Что тогда? Это будет самое несчастное дитя в Шахрае.

– Р-разве?

– Да, конечно, я думаю, что и мой, и ваш отец… Ох, что вы…

Рания выронила стакан и Аян кинулся его поднимать. Секунду спустя вслед за стаканом упала и сама девушка. Ошеломленный и испуганный, Аян подхватил ее.

– Рания! Да что с тобой происходит?

 Аян положил девушку на диван и трясущимися руками похлопал ее по щекам. Ничего. Девушка будто уснула. Он схватил кувшин, набрал в рот побольше воды, слегка поморщившись – она была подслащенной, и сбрызнул лицо Рании.

Аян услышал, что в кабинет вошли, и не поднимая голову, крикнул:

– Девушке стало плохо! Помогите!

Тут голова Аяна раскололась надвое.

Его ударили сзади. В глазах промелькнула яркая вспышка и, на мгновение ослепший, Аян полусидя упал на Ранию. Перед ним проскочили обутые в желтые ботинки ноги. Комната закружилась, и он потерял сознание.

Глава 4

Шаг, еще шаг, рывок, шаг, шаг, шаг, рывок. Спустя час пути Аян так и не смог привыкнуть к ритму лошадиной ходьбы. То всадник погонял ее, и Аяну приходилось бежать. То лошадь шла совсем спокойно и Аян умудрялся остановиться за секунду до того, как врезаться в темно-коричневый круп. Но чаще всего животное шло рывками, из-за которых у Аяна ныли плечи, руки и шея.

Вскоре все в мозгу Аяна спуталось, он не мог уже думать ни о чем, кроме отдыха и воды. Но и эти желания сделались привычными и ему стало казаться, что он всю жизнь шел по этой степи, под тяжелым небом и немигающим взглядом солнечного ока.

Всадник молчал всю дорогу, изредка погоняя лошадь и оглядываясь на пленника. Иногда он доставал из-за складок одежды бутылек с водой, запрокидывал голову и с шумом пил. Он хорошо понимал, как жадно впивались в его затылок глаза Аяна в этот момент, потому что каждый раз после этого будто нарочно подстегивал коня. Аян сделал несколько попыток заговорить или расспросить своего конвоира, но они не увенчались успехами – у него лишь прибавилось ссадин и синяков. Устав от тычков, он продолжил идти молча.