У врага за пазухой (СИ)

— У этих, как ты говоришь, бывших, были сотни возможностей прикопать меня в ближайшем лесу. — Обхватываю себя руками.

— Может быть, кто-то дозрел только сейчас или недавно вышел из тюрьмы.

— А если я права?

Это не первое мое опасное расследование, однако раньше не случалось никаких допросов и обысков. Были лишь угрозы — мне и Ломоносову.

— Если ты права, они выдвинут требования, — быстро завершает Ярослав и, обойдя машину, устраивается рядом.

— Я позвоню подруге. Она сейчас временно одна, поживу у нее. — Не дожидаясь другого предложения, вынимаю телефон и набираю Иру.

Почему-то кажется, что Вольский должен возразить. Ума не приложу, с чего я это решила. Но он молчит.

Пока слушаю гудки, Ярослав проверяет что-то на своем мобильном. А когда начинается разговор, со странной ухмылкой отворачивается к окну.

Задуматься, что бы это значило, не успеваю. С первых секунд Ира обрушивает на меня кучу вопросов. Интересуется психическим состоянием, настроением, качеством сна и планами на ближайшее будущее.

Это не совсем типично для нашего общения. Впрочем, после серии вопросов подруга удивляет еще сильнее. Когда я спрашиваю, можно ли приехать, Ира извиняется, что очень занята, и несет какой-то бред о небольшом ремонте.

— Прости, милая, — выдает она скороговоркой. — Тебе, наверное, не хочется сейчас жить в своей квартире. После обыска там, скорее всего, ужас. Но у меня тоже не выйдет. Соседи вчера устроили потоп, так что здесь временно апокалипсис. Нужно и потолком заниматься, и стенами. И вообще…

— Мне хватит и пары метров. Раскладушку привезу свою.

Что-то здесь нечисто.

— Что я, изверг, теснить лучшую подругу на раскладушке?!

— Ир, я сейчас ни одного свободного номера в отеле не найду. Это Питер! Сезон!

— Уверена, все обязательно будет хорошо! — В голосе подруги столько оптимизма, что хоть разливай по банкам и консервируй.

— И ты просто так меня бросишь? — Внимательно смотрю на Вольского.

— Милая, ну разве ж я бросаю? — Оптимизм сменяется обидой.

— Ясно. Я все поняла.

Отключив телефон, швыряю его в сумочку.

— Федя, домой! — не скрывая облегчения, командует Ярослав.

— И как ты этого добился? Ира, вообще-то, моя лучшая подруга. Как ты нашел ее номер и когда успел промыть мозг?

Никогда еще желание прибить этого мужчину не было таким сильным. Придушила бы!

— А искать и не пришлось. — Мерзавец уже привычно кладет свою медвежью лапу мне на колено. — Она сама позвонила. Утром, пока ты изображала спящую красавицу.

— На мой телефон? — Закипаю.

— На чей же еще?

— И ты взял трубку?!

— После четырех звонков я сдался. В ушах звенело.

— Твою мать! Несчастный! — Наученная горьким опытом хватания за грудки, держу себя в руках. — Тебя не учили не брать чужие вещи?!

— Что-то такое было, — довольно скалится Ярослав.

— И что ты ей наплел? — Меня аж потряхивает.

Какой-то новый рефлекс. Индивидуальная реакция на одного охреневшего самца.

— Да ничего особенного. Только факты. А вот она…

Он точно решил довести меня до белого каления своей игрой в молчанку.

— Что она?

— Она-а… — задумчиво тянет Вольский. — В целом тоже ничего. Но, кто такой крокодил, я так и не понял.

Глава 22

Ярослав

За годы холостяцкой жизни я четко усвоил, что любимый женский спорт — это триатлон по мужской берлоге. Первая его часть — проникнуть в саму берлогу. Вторая — продержаться в ней до утра. А третья — застолбить понадежнее.

Для третьего этапа в ход шли любые методы и любой реквизит. Только за последний год уборщица собрала всю коллекцию одного известного французского бренда, пару коллекций модного отечественного производителя и килограмм «забытой» косметики.

В искусстве «столбить» дамы мало отличались друг от друга. Но таких, кого приходилось тянуть в эту берлогу чуть ли не насильно, еще не было. Если точнее — не встречалось до одной упрямой, безбашенной акулы.

— К вечеру я обязательно найду себе какое-нибудь жилье.

Мы только вернулись, а Кира, запихивая в рот остывшие оладьи, уже собирается на работу.

— Конечно.

По этому поводу парюсь меньше всего. Чем «прекрасен» летний Питер — адской духотой даже в плюс двадцать и забитыми под завязку отелями.

— Заезжать за мной не нужно. Я взяла запасной комплект одежды. Как решу с жильем, заберу из квартиры остальное.

— Обязательно. — Я с трудом сдерживаю зевоту.

— Спасибо за помощь. — Кира берет в одну руку сумку с ноутбуком, в другую пакет с одеждой и замирает у двери. — Вроде бы все. Не хочу больше стеснять.

— Федор тебя отвезет. — Подхожу к ней и кладу руки на талию.

Никакого интима, но она вздрагивает.

— Я спокойно могу добраться на такси.

— Мой водитель уже ждет.

Скольжу взглядом по лицу. Под глазами синева от недосыпа, на ресницах ни грамма туши, губы обветрены. Самая хреновая соблазнительница из тех, что мне попадались. Тигра мятая. Отпустить и забыть, да что-то останавливает.

— Мне несложно на такси.

В этом Кира тоже рвет шаблоны. Любая другая из кожи бы вон лезла, чтобы сам отвез ее домой или на работу. Даже упоминание такси воспринималось как личное оскорбление и было поводом послать меня к черту.