У врага за пазухой (СИ)

— Или едешь с Федором, или я прямо сейчас блокирую дверь, и ты остаешься здесь до вечера.

— Что?

— Думаю, мы найдем чем заняться.

— С таким отношением к женщинам неудивительно, почему ты до сих пор не женат, — вспыхивает эта злючка.

— Уела.

Хочется ответить, что ей после двух браков, конечно, виднее, но вместо этого стискиваю крепче и, пока не нагнул прямо у стены, выпроваживаю за дверь.

* * *

После отъезда вредной акулы я тоже собираюсь. На работу по-прежнему положен большой и толстый болт. К сожалению, пара вопросов требует срочного участия.

Пока еду в офис, набираю знакомого адвоката. Именно ему этой ночью пришлось вытаскивать свой зад из кровати и спешить в отдел освобождать Самсонову.

Отблагодарив юриста, я звоню Климу. За последние две недели племянник превратился в Неуловимого Джо. Счастье в виде свалившихся на голову дочери и прежней любовницы полностью выбило его из рабочего процесса и грозит нам всем неприятностями.

Как можно было догадаться, сейчас Клим тоже не на месте. Целая минута препирательств — и этот дятел наконец диктует адрес, предупредив, что может быть занят.

Чем занят, не уточняю. Однако стоит припарковаться рядом с нужным домом, сразу же становится ясно.

— М-да, клиент потерян.

Я жму руку Николаю, одному из главных спецов Клима по безопасности.

— Полностью. Дочка веревки вьет, а Диана Дмитриевна носки из этих ниток вяжет, — усмехается Николай, глядя на небольшую лужайку.

Там маленькая девочка в розовом платье, ее красавица мать и мой племянник, в дорогом костюме сидящий задом на траве. Хоть сейчас доставай фотоаппарат и делай снимки для каких-нибудь сопливых бабских журналов.

— И долго он уже так пятую точку морозит?

Нужно позвать Клима, но что-то останавливает. Может, то, что никогда раньше я не видел на его роже столько счастья. Может, мелкая, так сильно похожая на папку, что не нужны никакие тесты ДНК.

— Уже… — Николай смотрит на часы, — час и пятнадцать минут.

— Нехило! — присвистываю.

Я слишком хорошо знаю своего племянника. Клим бульдог во всем, что касается бизнеса. Порвет любого, кто посмеет зайти на его территорию. И одинокий волк — в личном.

— Это ничего. Вчера почти весь день так играли. Охрана чуть солнечный удар не схватила, — разминая плечи, смеется Николай. — Пришлось внеплановую пересменку им устроить.

— Лучше бы он увез их подальше, пока здесь все не закончится.

Чем больше смотрю на этих троих, тем паршивее на душе. Некстати вспоминается свое. Огромный живот жены, розовые комбинезончики, которые мы вместе покупали для дочки, и снимок УЗИ. Последний. Врач выдал мне его, после того как подтвердил смерть.

Совсем не об этом стоит сейчас думать, но ничего не могу с собой поделать. Триггерит от чужого счастья. Лупит и по голове, и по штуковине за ребрами, которая давно должна была зачерстветь до состояния камня.

— Клим хотя бы в курсе новостей?

Николай работает на моего племянника больше десяти лет, посвящен во все тайны и знает планы.

— Про обыск у журналистки?

— Да.

— Ему сообщили. Про оба. И пистолет.

— Что думает?

— Если Китаец узнает, что мы связаны с расследованием, вся затея накроется медным тазом. Этот урод так просто не сольется. Будет шантажировать босса и дальше.

— Такие сливаться не умеют.

Успокаивает, что Клим осознает глубину нашей задницы.

— Нужно как-то убедить старого козла, что журналистка действует по своей инициативе. — Николай сует в рот зубочистку.

— Она и так уже конкретно подставилась.

Я понимаю, к чему клонит безопасник. Кира с ее послужным списком — отличное прикрытие. Ломоносов идеально выполнил обещание: дал самого идейного своего журналиста. Если мы не будем сильно высовываться, Китаец и не свяжет.

— Возможно, нужно подставить ее еще больше. — Николай вынимает зубочистку изо рта и, сломав пополам, кладет в карман.

— Это идея Клима? — Мне просто необходимо знать, с какой стороны дует ветер.

— Моя задача — охранять. Идеи у нас генерирует начальство, — пожимает плечами безопасник. — И оно же отдает указания исполнять.

Глава 23

Кира

Поиск временного пристанища оказывается настоящим испытанием. Дешевые номера или сняты до конца лета, или пригодны только для содержания крупного рогатого скота. То, что более-менее похоже на жилье, стоит как крыло от самолета.

В сухом остатке лишь три варианта: поехать к маме, вернуться домой или согласиться пожить у Вольского.

Выбирать не из чего, но Ярослава отметаю сразу. Я не готова платить сексом за ночлег. И еще больше не готова получать удовольствие от компании того, кого должна ненавидеть.

С мамой ситуация не лучше. Стоимость места на ее диване может оказаться слишком высокой для моей нервной системы. Ради ванны и шести часов сна придется впихнуть себя в шкуру прежней маленькой девочки, которая не имела права на свое мнение и должна была поддакивать маме двадцать четыре на семь.

Последний вариант — собственная квартира — одним воспоминанием о пистолете вызывает на душе жесткий раздрай.

Это нет! Нет! И еще раз нет!