У всех свои демоны

Выглядел, кстати, врач так себе, ему бы сейчас отоспаться полсуток как минимум, а не выслушивать неожиданные откровения. На мгновение Хидео почти почувствовал угрызения совести. Но он и сам с трудом сдерживал зевоту после двух почти бессонных ночей, да и раньше прийти он всё равно не мог, потому что только полчаса назад вернулся от оголодавшего Виткевича. А откладывать разговор тоже не стоит: завтра к Виткевичу летит уже Мозели, и не надо про рациональную организацию полётов.

Откладывать вообще ничего нельзя, особенно на Оранжевой.

– Что ж, давай сверим мысли, – вырвав Хидео из размышлений, предложил Мозели.

– Иногда на меня нападает основательность, – словно извиняясь, начал Хидео, – поэтому я хочу проговорить всё, что нам известно, с самого начала. Итак, нет сомнений, что здесь, среди нас, есть некто, работающий не во благо экспедиции, а совсем наоборот. Вероятность того, что всё, что здесь случилось, случилось случайно, можно считать незначительной.

– Как и то, что это всё отложенные результаты работы кого-то извне, – добавил Мозели.

Хидео кивнул, принимая дополнение.

– Теперь про то, что здесь случилось. Есть явные, с нашей точки зрения, разумеется, диверсии. Это жучок в еде, отравление воды и «сюрпризы» в самолётах. Есть сомнительные: пожар на складе, упавший ветряк на Второй базе и сошедший с ума «Малыш». Если войти во вкус, сюда можно записать все происшествия с техникой, вроде барахлящей зарядной станции, сдохшей в нужный момент системы очистки воды или резко севшего аккумулятора самолёта, когда мы летали за Сорокиным. Есть просто непонятные события, вроде взлома медблока, пропажи лекарства из моей аптечки и исчезнувшего, а потом нашедшегося плазменного резака.

Рассуждая, он встал и начал ходить кругами по комнате. Развернувшись в очередной раз лицом к врачу, он увидел, что тот сидит с закрытыми глазами. На мгновение Хидео стало обидно: он тут старается, раскладывает всё по полочкам, а Мозели взял и уснул! Но вслух обидеться Хидео не успел, потому что врач, всё так же не открывая глаз, сказал:

– Про то, что ветряк мог упасть не от естественных причин, ты не говорил. И что там с резаком?

– Потому что не уверен. Строители говорят, болты оказались бракованными. Видел я эти болты, они же с палец толщиной!

Он поднял руку, выбирая, какой из пальцев продемонстрировать врачу для наглядности, но подходящего не нашёл и досадливо махнул рукой.

– Попробуй взять как образец пальцы Маккензи, – посоветовал Мозели, приоткрыв один глаз. – Фигурально выражаясь, конечно.

Хидео фыркнул и продолжил:

– Естественно, собирать обломки и проводить экспертизу никто не стал, тем более после бури вряд ли что можно было бы собрать. А резак потерялся, а потом нашёлся как раз в подходящее время. Я им не пользовался с пожара, он лежал в мастерской, а потом, уже после того, как ветряк рухнул, потребовался Эриху, тот стал на всю базу требовать его с меня, а через несколько часов я случайно увидел резак почти на самом видном месте на складе.

– И резаком можно превратить нормальные болты в бракованные?

Вопрос в словах Мозели был чисто символический, но Хидео всё равно счёл нужным подтвердить:

– Вполне.

– Хорошо, и кто мог это сделать?

– Геологи со Второй, я, Фа или Инка, кто-то из них должен был полететь туда принимать базу, – перечислил Хидео. – Строители вряд ли, несколько бурь после их отъезда ветряк всё-таки пережил.

– В какой-то момент количество переходит в качество, – сказал Мозели, – но я тебя понял. Здесь круг подозреваемых уже, чем в случае пожара.

– Да, пожар могли устроить всё жители главной базы и геологи минус Глория, Арина и строители плюс Зак.

– Минус, плюс… – поморщился Мозели на его упражнения в арифметике. – Это если мы принимаем на веру ограничения по времени, исходящие из показаний Зака.

– Да, но что нам остаётся? – развёл руками Хидео.

– Действительно. Идём дальше?

– Давайте. С вашим жучком всё намного сложнее, закинуть его в ящики мог кто угодно. А его не могли вообще подселить к нам заранее?

– Вряд ли. Тогда его нужно было бы погружать в спячку, иначе он бы съел все запасы до того, как Эрих его обнаружил, а она у этого вида очень непредсказуемая: может проснуться раньше или позже необходимого, может не проснуться вовсе.

– Понятно. А при наличии специального инструмента и ящиков на незапертом складе устроить общую диету – дело пары ночей максимум, как я понимаю. Чёрт, кто вообще придумал такие порядки, что им, на замки денег не хватило, что ли! – в сердцах воскликнул Хидео. – Сегодня резак с едой, завтра что, взрывчатки не досчитаемся?

Врач покачал головой.

– Насчёт взрывчатки можешь не волноваться, она как раз хранится под замком.

– Ага, ага, – проворчал мельхиорец. – Ваше снотворное тоже под замком хранилось.

Мозели смущённо улыбнулся.

– Ну да, тут ты меня уел. Но я сам расслабился, надо было код менять почаще. Видимо, кто-то успел подсмотреть, пока я его набирал.

– Или Инку с Фа замучила бессонница, – мрачно сказал Хидео.

– Ты не считаешь, что с Фа можно снять подозрения из-за «сюрприза» в её самолёте? – мягко спросил врач.