Убайдулла-наме

Итак, в пятницу 17 мухаррама тот славный государь, воссев на скакуна поспешности, повел вперед войска и робких эмиров. Совершая переход за переходом и наслаждаясь природою, он остановился в урочище Кылтыш. Там к высочайшему престолу поступило прошение Адила /95б/ аталыка, [из племени] минг, который был [правителем] в округе Шибирган; оно гласило следующее: Хошхал диванбеги — минг и я, раб, порешили на том, что если прещедрый монарх водрузит свой великий бунчук на берегу Аму-Дарьи и разобьет там свою счастливую ставку, то мы, рабы, забрав все узбекские племена районов: Чичекту, Меймене, Сарипуля, Гурзвана и Шибиргана, которые все готовы к войне, спешным порядком направим их к Балху и, вцепившись в гнусного Махмуда, поразим его мечом, [восклицая]: “нет могущества [и силы, кроме как у всевышнего великого аллаха!”]. На другой день государь в сопутствии многочисленного, как звезды, войска, сев на рахшеподобного коня, при звуках большого барабана, любуясь степями и горами,

Стихи:

Выступил в путь, совершая переход за переходом,

Счастливый и победоносный.
От пыли, поднимаемой его войсками, воздух стал темен как мускус,
И трудно было различить, были ли ночь или день утро или вечер.
Неизвестно, что было в мире, ночь или день.
Ты бы сказал, что нет ни неба, ни ярких созвездий Плеяд.

В тот день высочайшая ставка была устроена на урочище Тенг-Джерм. /96а/ Там явился к государю посланный от Бури бия с заявлением, что он, Бури бий, ожидает возможности отомстить за кровь своего отца и обязан, охраняя свою честь и достоинство, требовать мести тирану Махмуду за пролитую отцовскую кровь, так что если наследственный государь спешно погонит своего каракового скакуна и сделает своим военным лагерем крепость Келиф, то он, Бури бий, вышлет для отправленья высочайшей службы своих детей и братьев с отрядом молодежи [под командованием] Уткучи бахадура, а сам, как хищный вояк, забравши роды и улусы кулябского [племени] катаган, направится к крепости Кундуз, предаст ее огню потока и разграбления и не оставит ни одного обитателя, прогнав их до самой балхской крепости.

Стихи:

На следующий день, когда источник солнца

Спустился вниз и удалился от глаз,
Когда государь востока убрал кверху занавес
И охватил [все] от глубин земли до самых Плеяд, —

/96б/ [Убайдулла хан] приказал выступить в поход. Достигнув местности Белик-баш, он утвердил на изумрудной зелени той земли пребывание своей славы и величия. Сюда явился из Хузара Абдулфаттах хитай, от Шир Алия, которого государь вызывал милостивым письмом, ибо [его величество] захотел смыть водою своего благоволения пыль страха с его пристыженного лица и захватить в силок своей милости его испуганную птичку сердца. Абдулфаттах привез письменное обращение [к хану] Шир Алия, которое состояло от начала до конца из выражений, полных преданности и повиновения [его величеству]; в нем между прочим говорилось: “я воспитан у [высочайшего] порога, но страшусь сильного гнева отважного государя. Мое значение ниже того, чтобы я мог явиться [к вашему величеству] наравне с государевыми слугами, при наличии [моего] неповиновения и неблагодарности. Смелость и дерзость, дошедшие до крайних пределов в противовес покорности, заставляют меня бояться за свою жизнь и страшиться гибели.

Стихи:

Колесо судьбы вращается не иначе, как по твоему желанию.

У горы нет возможности мстить тебе. /97а/
Что мне делать, когда песня моя спета?
Я буду искать покровительства у тебя от тебя же.