Убегать непросто

Тут я почувствовал, что они думают еще, не пристрелить ли меня. Не покончить ли с этим прямо сейчас, мелькнуло. Потом решил – буду честным. И рассказал им про тот вечер, после которого изменилось. Как искал я правды и не нашел. Разве может человек с раной в груди воевать? Он уже отжитый материал. Что и последнее отбирают у народа – веру в Бога. Некому верить, то белым, то красным, каждый ищет себя, а правду никому не ищет. Я горячился все больше и больше. Накопленное дало наконец выплеск, и я забыл об осторожности. Мне уже все равно было – пристрелят или не пристрелят.

Да только неожиданно получилось. Этот, с рваным ухом, вперед выступил и руку мне протянул. «Недолго ты, паря, проживешь с таким сердцем. Но, если что, знаешь, где нас искать».

Нет мне места нигде. Хоть к полякам иди, в орган дуй.

Глава 14

Ночь грела уже по-весеннему, сонно источая тепло сквозь последний загородный снег. Денис вышагивал по сугробам, не ощущая, что вычурные ботиночки запустили внутрь воду. Холода он тоже не чувствовал, только застегнул пуговицы на все две пуговицы. Телефон остался в номере, студентики уснули, набушевавшись, а дежурная горничная тихо спала под «Танцы». Никем не видимый, никем не замеченный, незнакомый в темноте никому из случайных куривших пьяненьких. «Как Илья прямо», – усмехнулся он. Дорожка вывернула в сторону от корпусов, к горам. Он не видел, куда ступал, иной раз проваливаясь по колено. Иногда слышался хруст снега, иногда далеко-далеко, как из другой жизни, раздавался хохот толпы, луна пропадала, в надежде что хоть сегодня ночью не придется маячить, но затем вновь выныривала из-за рваных облаков. В голове не было мыслей, только боязно было не выйти на верную тропу. Жалко будет умереть, плутая по горам. Но душа была спокойна, присутствие Ильи темяшилось позади, и он шел, подталкиваемый на верную дорогу.

У подножия горы, там, где тайга начинала робко властвовать редкими деревьями, меж толстых стволов прыгали огоньки. Прибавив шагу, Денис отправился туда. Наконец стал ощущаться холод, кончики пальцев подморозило. Он пустился бежать в надежде, что движение согреет промокшее тело. Тело приближалось к костру.

Костер развели помощники, сидевшие неподалеку в машине. Он взял с собой троих, на всякий, если придется исчезать. Но мальчишка пришел один, как и обещал. Бежал в дурацком, летнем костюме. Шэнь не признавал европейских пиджаков, столь ненужных в этом климате. Сам он надел шапку потеплее и расписные валенки с бисером, вышитые женой Деминга. Он не пошевелился, когда Денис припустил рысью, только ладошки от костра стали горячими.

Почти вплотную приблизившись к костру, Денис увидел мужчину лет тридцати пяти. Огонь высвечивал чуть сощуренные глаза, придавая им вид матерого волка. Руки он держал низко над огнем, почти соприкасаясь, но, казалось, не испытывал при этом дискомфорта. Валенки блестели синими и пурпурными цветами, отражаясь в искрах пламени. Весь он был собранный, подтянутый, статный. А он-то себе представлял жирного обрусевшего китайца!

Денис встал напротив Шэня и без боязни посмотрел ему в глаза.

– Здравствуй.

– Хитрость жизни состоит в том, чтобы умереть молодым как можно позже. Ты, похоже, совсем наивен, Денис, – Шэнь чуть приподнял брови и, не разжимая губ, улыбнулся. Затем, не поворачиваясь, вполголоса отдал приказание. – Дайте ему что-нибудь накинуть, а то он еще до начала разговора рухнет.

– Я не замерз! – гордо сказал Денис, почувствовав, что волосы превратились в сосульки.

«Почему ты не имеешь привычки заткнуться вовремя?», – спросил Илья. Он превратился в свою миниатюрную копию и уселся на правом плече. – «Тебе не надо, так хоть я погреюсь!»

Шэнь рассматривал его, так и не встав, и Денису стало неуютно. Он надел валенки и куртку явно с чьего-то плеча, в которой руки утонули. Но стало действительно теплее, и он перестал дрожать.

– Так зачем позвал ты меня, Денис?

Вдох. Выдох. Будь серьезным. Без книжных речей.

– Ты посчитал, что твоя честь запятнана. Я пришел, чтобы драться. Если захочешь, умереть. Я считаю, ты не прав, что вмешиваешь женщин в мужские дела. Мы должны сами разобраться.

Шэню стало смешно. Какой смелый этот мальчишка. Пришел в лес, ночью, один, совершенно не зная, что его ждет. И драться!

– И на чем ты предпочитаешь драться? Мечи? Пистолеты? Ножи? Может, кулачные бои?

– На чем скажешь. Но у меня условие – я хочу, чтобы с Алисой все было в порядке, – твердо сказал Денис и добавил, – а если ты знаешь, что с моей мамой, то и с ней пусть все будет в порядке.

– Как же я тебе дам гарантии, если ты умрешь? А? Не подскажешь?

Шэнь двинулся с места и пошел вокруг костра, приближаясь к Денису.