Убеждай и побеждай! Гайд по безукоризненной риторике и железной логике

Эта ошибка может принимать несколько форм. В ее самом простом варианте спорящий не способен предложить какой-либо критерий, по которому его теорию можно признать ложной. Однако возможен вариант, при котором ваш оппонент использует любые контрпримеры в качестве доказательства своего утверждения (как в примере с молитвой выше) или объясняет провал своей теории какими-либо особыми обстоятельствами (например, «пролетарская революция не состоялась, потому что массовая культура отучила рабочих от осознания их собственных страданий»).

КАК ОТВЕТИТЬ

Спросите своего оппонента, в каком случае он мог бы признать, что его теория неверна. Может ли он, например, предложить эксперимент, с помощью которого ее можно проверить? Если не может, то эта теория несостоятельна, ведь невозможно определить, не является ли она ложной.

ЗНАЧЕНИЕ

Использовать фальсифицируемость в качестве демаркационного критерия науки предложил сэр Карл Поппер. По мнению Поппера, наука отличается от псевдонауки тем, что первая допускает фальсификацию, а вторая – нет. Так, ученый, предполагающий, что все лебеди белые, делает фальсифицируемое заявление: покажите ему черного лебедя, и он согласится, что его теорию нужно переосмыслить. Утверждения же псевдоученого не допускают подобного: он не может сказать даже в теории, какие факты заставили бы его отказаться от своего утверждения.

Это разграничение выглядит довольно прозрачным в отвлеченном плане, но применить его на практике бывает гораздо сложнее. Научные теории очень редко допускают быстрое и легкое опровержение: если факты не соответствуют теории, теорию скорее скорректируют, а не полностью отбросят.

Ошибка интерпретации

ПРИМЕР

«Моего сына зовут Адам. “Адам” состоит из четырех букв. Следовательно, у моего сына есть четыре буквы».

ПРИМЕР ИЗ ПОПУЛЯРНОЙ КУЛЬТУРЫ

В комедии «Житие Брайана по Монти Пайтону» несчастного иудея по имени Матфей приговаривают к смертной казни через побиение камнями за то, что он произнес слово «Иегова» во время обеда. Сцена казни разворачивается следующим образом:

МАТФЕЙ: Слушайте, у меня был прекрасный обед, и все, что я сказал жене, так это: «Этот кусок палтуса достоин самого Иеговы».

ТОЛПА: О-о-о!

СЛУЖАЩИЙ: Богохульство! Он опять это произнес! Вы слышали?

ТОЛПА: Конечно! Да, да, он это произнес!

[…]

МАТФЕЙ: Слушайте, я не думаю, что это должно считаться богохульством, я же просто сказал «Иегова».

ТОЛПА: О-о-о! Он опять это сказал! О-о-о!

СЛУЖАЩИЙ: Ты только делаешь себе хуже.

[…]

СЛУЖАЩИЙ: Прекратите! Прекратите вы наконец? Остановитесь! А теперь, слушайте! Никто больше не бросит ни в кого камень… пока я не свистну в этот свисток. Все поняли? Даже – я хочу, чтобы это усвоили абсолютно все, – даже если кто-то скажет «Иегова».

Разумеется, в этот момент в служащего сразу кидают камень. Матфея обвиняют в том, что он произнес имя Иеговы за ужином, что считается кощунственным поступком. Однако в следующей сцене он просто упоминает слово «Иегова», имея в виду не Иегову, а само слово; слово не произносится само по себе, а лишь упоминается его употребление. Так что в этой сцене ни служащий, ни иудей на самом деле не используют слово «Иегова» (в смысле обозначения Бога), они только отсылают к нему. Конечно, это не меняет дела: служащего все же забивает камнями разъяренная толпа.

ОШИБКА

Слова полезны, потому что они обозначают вещи, которыми сами не являются – когда слова употребляются в речи. Однако иногда мы хотим обратиться к самому слову – когда слова упоминаются. Сложность возникает, когда эти различные способы использования слов путают и воспринимают разговор о самом слове как разговор о том, что оно обозначает, или когда разговор о слове рассматривают как пример его использования. О слове можно утверждать то, что неверно в отношении его референта – того, что оно обозначает (утверждение «“Адам” содержит четыре буквы» не означает, что у Адама есть четыре буквы), и наоборот (то, что Адам блондин, не означает, что у слова «Адам» есть светлые волосы).

КАК ОТВЕТИТЬ