Убеждение судьи

По словам Ю. В. Кореневского, «несомненное достижение последних лет – освобождение суда от пресса идеологии. Общество постепенно преодолевает десятилетиями формировавшееся убеждение, согласно которому суд представляет собой лишь одно из звеньев в цепи органов уголовной юстиции, вместе с прокуратурой и следствием, как принято было говорить, “в единой упряжке” борется с преступностью и, следовательно, наряду с этими органами несет ответственность за состояние преступности».[222]

Обязанность по осуществлению правосудия, которая возлагается на судью по новому УПК РФ, не лишает его права исследовать доказательства в соответствии со складывающимся в процессе состязания обвинения и защиты его внутренним убеждением. Такая деятельность судьи не согласуется с положением о его пассивной роли в процессе и потому, что пассивность оказывается элементом, противоречащим свободной оценке доказательств, и лишает судью конституционного права на осуществление правосудия. Более того, такое ограничение носит элементы формальной теории оценки доказательств в уголовном процессе. По существу, мы должны говорить о том, что степень активности судьи определяется только его обязанностью по оценке доказательств на основании внутреннего убеждения и находится в пределах этого убеждения, определяется им.

Отличие гражданского процесса от уголовного выражается в содержании внутреннего убеждения судьи, разрешаюшего гражданский спор. В гражданском процессе в соответствии с действующим ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Обязанности, возлагаемые процессуальным законом на судью при доказывании сторонами обстоятельств, на которые они ссылались, значительно расширяют участие судьи в процессе доказывания, поскольку для определения обстоятельств, подлежащих доказыванию, судья должен правильно установить характер правоотношения сторон на стадии, когда правоотношения по делу носят неопределенный характер из-за того, что процесс доказывания только начат в суде. Установив характер правоотношения по делу с учетом оценки уже представленных сторонами доказательств, судья попадает в сложное положение в связи с требованием сохранения беспристрастности, в то время как в соответствии с требованиями закона он сформировал свое убеждение об обстоятельствах по делу. Предложение сторонам доказывать определенные судом обстоятельства и вынос этих обстоятельств на обсуждение могут носить характер подгонки доказательств под мнение судьи по делу. Представляется, что закон по существу определил процессуальное положение судьи при доказывании в процессе из публичных правоотношений, но распространил его обязанности, характерные для публичного процесса, на процесс в области частного права, заставив судью оказывать правовую поддержку сторонам. При этом не учтено, что поддержка может носить односторонний характер, который полностью скрыт содержанием процессуальной нормы.

Вместе с тем необходимо признать, что законодателю было трудно отказаться от формулировки ГПК РСФСР 1964 г. об обязанности суда собирать доказательства по своей инициативе в соответствии с приоритетами публичного права перед правом частным.

Равенство сторон в процессе, принцип состязательности, процессуальная форма, образующая состязательную модель процесса, и вся система принципов уголовного и гражданского процессов оказываются лишенными своего содержания, если процессуальная форма и принципы процесса не учитывают важнейшего принципа правосудия – независимости суда, судьи.

Юридическая мысль периода проходящей в стране судебной реформы постоянно обращается к проблемам становления судебной власти в стране, ее конституционного положения, конституционного положения судей и гарантий их независимости.

Рассмотрение принципа независимости судьи в уголовном процессе невозможно без анализа конституционного принципа независимости судебной власти в условиях действия принципа разделения властей, независимости суда и судьи, как профессионального, так и присяжного заседателя.

Ш. Монтескье выделял три главных составляющих правосудия, которые определяют его сущность, – независимость от политической деятельности, профессионализм и народное начало. Он развил мысль о главной черте судебной власти, следующей букве и духу закона в условиях соблюдения процессуальных форм. Для России идеи Монтескье, нашедшие широкое применение в судебных системах европейских государств, стали реальностью при проведении судебной реформы 1864 г.