Убежище

Мне не нравилось то, что происходит на планете Земля, что люди делают со своей планетой, с собой. Я возражал против бессмысленного кровопролития. И потому замыслил побег. За забором трава зеленее? Ну, не знаю. Я не любитель салатов. И все же эта поговорка частично передает мои чувства. Задолго до того, как корабль приземлился, было уже слишком поздно, хотя я еще этого не знал.

Робот суетливо двигался по отсекам, механически жужжа и поскрипывая. Закончив со своими обязанностями, он взял фермера и понес его наружу. Человек был все еще без сознания, но начал кричать.

Вскоре после ухода «моего» робота, на корабль пришли другие. Несколько отличные от того вида, что я наблюдал, эти, должно быть, были роботами-ремонтниками. Они взялись за задачи, которые были мне незнакомы, и они разговаривали.

Это было что-то новенькое. Я не понимал, о чем они говорили, пока не отыскал у одного речевой центр и установил с ним связь.

— Хозяин говорит, на одном из кораблей безбилетный пассажир.

Такого я не предвидел. До сих пор мне еще не доводилось встречаться ни с чем, что могло обнаружить мое существование, не отметившись у меня в сознании. Эти хозяева будут покруче, чем люди. Я подождал, пока другой ответил:

— А известно, на котором из кораблей?

Первый робот махнул щупальцем.

— Здесь десять тысяч кораблей, и все дожидаются техосмотра перед новым заданием. Станут они заморачиваться, обыскивая каждый?

— Физически, ты имеешь в виду? — спросил второй. — Нет. Они сбросят его, когда корабль отправится в путь.

Сбросить меня будет трудновато, хотя хозяева этого не знают. Людей они, возможно, оценивают и правильно, но с таким как я не встречались. Тем не менее, мне стало как-то не по себе.

Другой усмехнулся.

— Может, он передумал и хочет вернуться домой. Вот уж он удивится, когда узнает, что ему предстоит.

Признаюсь, что в тот момент я запаниковал. Это хмыканье робота, оно отнюдь не было сочувственным, скорее, злорадным. И еще из-за того, что он сказал. У меня не было намерения возвращаться домой, но нравилось думать, что я могу, если захочу. Теперь я понял, что из-за их системы чередующихся назначений практически невозможно определить, какой из кораблей снова полетит на Землю. Я быстро принял решение.

Несколько вещей случились одновременно: я дематериализовался там, где был, и вновь материализовался внутри робота. В то же время взял под контроль его моторные и мозговые функции.

Я заставил его оставить свою работу и приказал идти в грузовой отсек, где были спрятаны остатки моих запасов. Другой робот ничего не заметил. Я предположил, что они получают приказы не друг от друга, а от кого-то выше. В данный момент выше был я.

Мы покинули корабль и очутились среди неразберихи ремонтных цехов. Ничего кроме кораблей и роботов, а я был уже сыт по горло и теми, и другими.

Мне требовалось какое-нибудь укромное место, чтоб отдохнуть и спланировать свои набеги на существ этой планеты, кто бы они ни были. Я торопливо порылся в мозгах робота и узнал, что мы находимся на окраине большого города. Не систематизируя всю информацию, которую получил, я направил робота к открытому полю, которое окружало город.

Внутри робота было тесно и неудобно, хоть я и не существовал в виде твердой материи. И приходилось управлять вслепую. Мне не удалось приспособить свое зрение к зрению робота, и я вынужден был действовать через его другие далеко не совершенные органы чувств.

Последний проход, который мы миновали, выходил в открытое пространство. Робот покатился по нему…и остановился. Я не видел, что перед нами, но догадался, что это одно из высших существ этой планеты. Из тех, что делают летающие тарелки. Без колебаний я приказал роботу атаковать.

Он не подчинился.

Его отказ не был неожиданностью. С их стороны было бы полнейшим безумием создавать роботов без установки в них каких-либо предохранительных приспособлений. Это означало, однако, что следующий шаг зависит от меня. И я его сделал.

Я дематериализовался из робота и возник перед своим противником. В среднем мне нужно несколько микросекунд, чтобы оценить врага и отыскать его слабости, но сейчас потребовалось больше. Впервые я видел нечто такое, что с одного взгляда сумело уничтожить мою уверенность в собственной способности выживания.

И не было никаких слабостей.

То, что я сделал потом, нельзя назвать трусостью, это был просто-напросто инстинкт выживания, реакция нервной системы на запредельную встряску. Я дематериализовался с того места, где стоял, и вновь возник далеко в открытом поле. Дважды повторял я процесс, пока город не скрылся за горизонтом. Существо не погналось за мной, хотя легко могло бы это сделать, если б захотело.

Я знаю свою силу. На Земле она порождает легенды — мрачные, почти неправдоподобные истории об оборотнях и вампирах. Этакая смесь реальности и вымысла, дабы вселить страх в умы и сердца людей. Мне и другим, таким как я, сомнения в нашем существовании определенно выгодны. Жертву, парализованную страхом, слишком потрясенную и деморализованную, чтоб закричать, легче подчинить.