Убежище

Но сила, в которой я был так уверен, здесь ничего не значит. Сжавшись за большим валуном, единственным источником тени на этой высохшей равнине, я вдруг осознал, что существа, которые правят этой планетой, знали обо мне с самого начала, когда я полагал, что надежно спрятался. Думаю, это их забавляло.

Я не могу вернуться в город и найти фермера. Он — их добыча. А мои возможности не безграничны. Я не могу телепортироваться с этой планеты. Несколько капель жидкости, оставленных в контейнере с печатью Красного Креста на нем — моя последняя связь с Землей.

Я родился, зная факты своей жизни. Тысячу лет я добывал себе пищу где и как мог. Но эти существа иные, и не только по химическому составу тел. Они тверже, чем тефлон, и в их жилах течет фтористоводородная кислота. Да, я убивал, но убивал ради еды, а эти существа…они убивают ради удовольствия. И их внешний вид в точности соответствует их характеру. Мне следовало знать.

Но есть один спасительный выход, о котором они забыли, и я им воспользуюсь. Когда они придут за мной, то меня не найдут. Самоуничтожение предпочтительнее, чем вновь встретиться с этими ужасами лицом к лицу.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ

I

— Ты же у нас так хорошо понимаешь чувства других людей, — язвительно сказала Лаура. — Даже начальства, особенно, когда оно увольняет тебя. — Она бросила пудреницу в сумочку и поднялась. — Значит, тебе не составит труда понять мои. — Смерив его презрительным взглядом, она повесила сумку на плечо и быстро пошла прочь.

Хэл Тэлбот угрюмо уставился в свою выпивку. Хуже всего, что он и в самом деле прекрасно понимал, что она чувствует. Несмотря на всеобщее убеждение, эмпатия — ужасная помеха.[5] У него этого добра в избытке, а он не может удержаться ни на одной, даже самой захудалой работе.

Он поднял стакан и увидел сквозь него мужчину, совершенно незнакомого, который с легкой улыбкой выжидающе стоял возле кабинки. Ну его к черту, подумал Тэлбот. Он допил пиво и поставил опустевший стакан на стол.

— Не возражаете, если я присяду? — спросил незнакомец.

Тэлбот окинул его внимательным взглядом. Тот был хорошо одет — даже слишком хорошо — и во всех других отношениях соответствовал распространенному представлению о том, каким должен быть большой начальник: учтивый и такой абсолютно уверенный в себе. Но так ли это на самом деле?

— Валяйте, — буркнул Тэлбот. Мужчина сел напротив и заказал выпивку им обоим. Тэлбот не возражал. Он был в состоянии заплатить за себя сам, но остро сознавал, что его истощающихся средств надолго не хватит.

— Я случайно услышал ваш разговор, — начал незнакомец.

— Мы всегда ссоримся на людях, — отозвался Тэлбот с горькой иронией. — Это, знаете ли, придает делу некую законченность.

Мужчина с минуту пристально вглядывался в него, сосредоточенно сдвинув брови.

— А вы уверены, что все закончено?

— Вы же слышали, что она сказала. Я не могу удержаться ни на одной работе.

— Как раз это я и имел в виду. Вы производите впечатление человека толкового. Любопытно, в чем причина.

Тэлбот бросил острый взгляд на своего собеседника. Он был приблизительно одного сложения с Тэлботом, только лет на пять-шесть постарше.

— Не хотел вас обидеть, — поспешил заверить его мужчина. Он порылся в кармане и протянул визитную карточку.

Тэлбот взял ее. На одной стороне большими черными буквами были начертаны всего два слова: «Космические перевозки». Вместо перекладины у буквы «П» — космический корабль. На другой стороне имя: Эван Со-лери, вице-президент научно-исследовательского отдела. Тэлбот повертел карточку в руке.

Мужчина улыбнулся.

— Зовите меня просто Эван.

— Ладно, Эван. Вы собираетесь предложить мне работу? — Тэлбот откинулся на спинку стула. Все возвращается на круги своя.

— Возможно. Но вначале…вы не против рассказать мне, почему вас отовсюду увольняют?

— Не против, — ответил Тэлбот. Он привык к нескромным и глупым вопросам. Привык к нерегулярным случайным заработкам и разного рода осложнениям, которые, в конце концов, разрешаются. Когда-нибудь он, вполне возможно, попадет в переплет, из которого никакая эмпатия его не выручит, но пока бог милует, и незачем изводить себя раньше времени.

— Хотите знать, почему меня увольняют? — спросил он, потом подтянул к себе стакан с пивом и хмуро уставился в него. — Что ж, я расскажу вам. Встречаю я кого-нибудь вроде вас. Мы болтаем, слово за слово, и вот он уже предлагает мне работу. Я соглашаюсь. Поначалу все прекрасно. Я всегда точно знаю, чего он хочет. Чуть ли не на следующий день получаю прибавку к зарплате. И вот однажды заходит его начальник с каким-нибудь срочным делом. Дело поручается мне, и не успеет никто понять, что происходит, как его босс уже полагается на меня, а не на него. И что ему остается делать? Он находит какой-нибудь предлог и увольняет меня.

Эван Сол ери кивнул.

— И вы не возражаете?

— Естественно, меня это злит, но я прекрасно его понимаю. Человек пахал как каторжный ради этой должности, и тут появляюсь я и угрожаю сместить его. Дело в том, что у меня нет никакой специальной квалификации.

— За исключением эмпатии.