Убежище. Книга первая

Владимир уже сто лет не проводил время так странно. Всё было непривычно, и маленький, по его меркам дом, и то, что сын совсем не вписывался в его привычное восприятие. Да и мама тоже. Он, разумеется, помнил о ней. И помнил, и любил, но всерьёз давно не воспринимал. Ну, что там… врач. Что она там могла заработать… Но вот не было ощущения, что её это как-то тревожит. Надо же! Деньги его так и не трогала! Он и сердился на неё, и испытывал нежность.

– И ведь даже не задумалась – вот, всё что у меня есть – оно твоё! Ой, мама-мама.

Он сидел на крыльце и пытался понять, как ему теперь дальше жить. С бизнесом всё нормально. Деньги на месте, заказчики, поставщики, работа – всё будет как обычно.

Имущество пострадает от очередного развода, но не сильно. После развода с матерью Мишки, Владимир сделал выводы и подстраховался.

– Мне ещё повезло, что Яна не из тех, кто старается последнюю шкуру содрать! – вспоминал он. – Да, имущество поделили, но она так торопилась выйти замуж, что особенно не изгалялась. Кроме того, ей Мишка не нужен, вот она и старалась меня не злить, чтобы я её не заставил с собой сына забрать.

С Никой он подписал контракт – делится только недвижимость, нажитая в период их брака, бизнеса раздел никак не касается. Ника, конечно, принимала оскорблённый вид, рыдала, пищала о том, что у неё нежная бескорыстная и трепетная любовь, мол, за кого он её принимает, но Владимир настоял и теперь очень этому радовался.

– Правда, деньги, потраченные на дом в Испании, откровенно жаль! Вот ведь как угораздило… Два года держался, а тут, расслабился из-за вранья про то, что она беременна, – он начал прикидывать как бы сделать так, чтобы ей ничего не досталось. Но быстро оставил эту затею, и вовсе не потому, что на него напал приступ великодушия, просто при одном воспоминании о Нике становилось нехорошо, словно подкатывала тошнота, а сердце опять напоминало, что оно у него имеется.

– Что ты хмур, как день ненастный? – голос мамы, цитирующий что-то смутно знакомое, заставил вынырнуть из раздумий.

– О разводе думаю.

– А что о нём думать? Разведут и дело с концом. Или жалеешь?

– Жалею. Как дурак купил этот дом в Испании!

– Милый, ты не о том жалеешь, как я посмотрю. Всё о деньгах… Ты бы о времени пожалел, о куске жизни, который потратил на пустого человека.

– Пустого?

– Ну, да. Есть люди как коробки картонные, в них требуется класть всевозможные блага – деньги, украшения, квартиры, дома и машины, ну, что есть, короче говоря. Можно всё, что у тебя есть положить, а человеку всё мало и мало. Это такая ненасытная пустота, бездонная. Не будет у тебя что класть, пойдёт к другому – понесёт свою пустоту дальше. Опасно с такими…

– Ну, да, разорит запросто! – понятливо хмыкнул Владимир.

– Да что ты всё про деньги? – Людмила вздохнула. – Знаешь, я вспоминаю, как нас, студентов-медиков отправляли на стажировку в военный госпиталь. И там меня поразили двое больных в одной палате. Оба лежали в ожидании операций на сердце. Один молодой – тридцать с небольшим, второй – за пятьдесят. У молодого проблема была, но сосуды отличные, он сильный, косая сажень в плечах. Второй с несколькими инфарктами в анамнезе – подводник. Сосуды очень плохие. Правда, у него были дома животные. Не удивляйся. Тогда велась такая статистика – был специальный опросник, и среди многих там был такой пункт. Так вот, в восьмидесятых годах, при сборе данных по этой статистике обнаружили, что при том же шунтировании сердца по общему правилу выживали трое из десяти пациентов, а если были домашние животные – собаки и кошки, то из десяти выживали семеро. Почему, никто не понимал, но данные собирали. А ещё у второго была семья. Жена – младше его, дочь-подросток. И вот они его реально ждали и любили. Это так видно было! Я слышала, как медсёстры рассказывали, что жена полдня работала, а потом ехала из Москвы в госпиталь в Подмосковье и до ночи была с мужем. Чтобы её не прогоняли, мыла полы в палате, наладилась кварцевать – выкатывала кровати с больными, включала кварц, и там, в той палате не было золотистого стафилококка. Во всех остальных палатах была такая беда, а у них – нет. А она когда узнала, что на операцию не хватает искусственной крови, объехала все аптеки в Москве, скупила на последние деньги всё флаконы, которые нашла и привезла в госпиталь. Она нас обеспечила ещё на несколько операций, понимаешь? Просто потому, что мужа любила! И не просто любила, а вытянула его! Он потом с нашим лучшим кардиологом, который ему операцию делал, много лет дружил, даже в гости друг к другу ездили. Мне общие знакомые рассказывали.

– Ну, да-да, понятно! У старшего была семья, а у младшего её не было! – досадливо отмахнулся Владимир.

– Почему же не было? Была. Жена была. Только когда она узнала, что муж болен и ещё долго будет восстанавливаться, да и вообще не факт, что выживет, она написала ему письмо – тогда мобильных ещё не было. Написала и передала за несколько дней до операции.

– И что? – Владимир поневоле вспомнил свою недавнюю просьбу о помощи к жене.