Убежище. Книга вторая

– Настенька, да ты совсем замёрзла! – Людмила заметила не только это, но и то, что девочка долго плакала, и решила, что очень уж смущать бедняжку не стоит. – Так давай-ка скорее раздевайся и обедать.

– Нет-нет, не надо, я не голодная. Я просто посижу, вот тут, маму подожду, – Настя вознамерилась устроиться на банкетке у вешалки.

– Не морочь голову! – Мишка фыркнул пренебрежительно.

– Да нее, я и правда лучше тут… – проскулила Настя, жалея, что вообще вышла из своего подъезда. Лучше бы забралась на последний этаж, и там на подоконнике посидела.

– Ага, а ещё лучше в сугробе в парке! – Мишка помотал головой. – А уроки ты тоже тут делать будешь?

– Ой, домаааашкааа, – простонала Настя, которая за сегодняшними проблемами про это как-то позабыла.

– Давай-давай, раздевайся! – Мишка извиняюще покосился на бабушку, мол, извини, приволок вот… Ну, не бросать же это под кустами…

Бабушка весело подмигнула. – Миш, ты Тиму лапы помой, а мы с Настенькой пока договоримся. Настя, вот тапочки, давай, переодень сапожки, и пойдём, чтобы Мише с Тимом не мешать.

Настя меньше всего хотела кому-то мешать, поэтому сняла куртку и переодела обувь стремительно.

Когда Мишка вымыл лапы Тиму, Настя уже стояла в ванной и с блаженным выражением на лице грела покрасневшие пальцы под тёплой водой.

У Мишки хватило ума это не комментировать, он смылся переодеваться и вышел на кухню уже в домашних джинсах и футболке, обнаружив Настю у батареи с Маурой на руках. Вид у обоих был до смешного счастливый.

– Настенька, садись, поешь. Нет-нет, не отказывайся, пожалуйста. Садись.

Еда пахла так аппетитно, а Настя была такая голодная, что не выдержала и села за стол.

Тут было всё не так как у её бабушки! Мишкина бабуля была совсем-совсем не похожа на её собственную. И еда была вкусной, и было её сколько хочешь. И кошка улеглась на коленки и не собиралась вставать, так, что Настя, согревшаяся и сытая, вдруг совершенно успокоилась и почти уснула, прислонившись к стене.

– Насть! Домааашкааа! – Мишка уже успел и поесть, и даже учебники разложить, а Настасья так и сидела за столом с мечтательной улыбкой и Маурой на руках. Фёдор расположился на стуле рядом и внимательно рассматривал девчонку.

– Ааа? Ой, да! Домашка! – Настя сфокусировалась на чужой кухне, и ей стало неловко. Что она как курица какая-то? Расселась и чуть не уснула. Вот стыдобище-то! – Можно я посуду помою? – предложила она Людмиле.

– Да я уже всё вымыла, не переживай! И потом, ты же у нас в гостях! Иди лучше с Мишей, и правда, вам же уроки делать надо.

Всё оказалось совсем не страшно – Мишка честно занимался своими уроками, Настя своими, правда, когда дошла до математики, тоскливо покосилась было на хозяина комнаты, но не решилась просить о помощи, засопела, погрызла ручку, поизучала потолок. Деваться было некуда. Проклятая математика сама не решится, а Миша занят.

– Не пыхти! Я сейчас биологию доделаю и помогу. Новая тема? – Мишка все признаки нарастающей паники просёк сразу – видел Настасьино страдающее отражение в оконном стекле.

– Даааа, – Настя радостно закивала. – Она так объясняет, что я ничегошеньки не понимаю!

Людмила только заулыбалась, когда минут через сорок из комнаты выскочил сердитый Мишка, закатил глаза, молча потряс головой, попилил ребром ладони по горлу, показывая, как его достала невозможная девчонка и с тяжким вздохом отправился назад – объяснять.

– Нааастяяяя! Пятый раз говорю! Да не туда смотри, а на листок! Вот я же всё написал! – сердился он.

Людмила раскатывала тесто и насмешливо переглядывалась с Фёдором.

– Тяжело в учении!

– Легко в мышеловении! – соглашался Фёдор, припоминая, как говорил его котоучитель.

Когда уроки были сделаны, Мишка демонстративно уставился в смартфон. Реально утомившись от гостьи, он и не собирался уделять ей больше внимания, чем это было необходимо, а к загрустившей Насте пришел Фёдор.

– Не гррррустии! – он боднул головой её ладонь, – Всё обррразуется!

В конце концов, Настю позвала Людмила.

– Хочешь мне с пирогами помочь?

– Очень! – вот что она любила – так это с тестом возиться, да и вообще готовить. Ловко защипывая края пирожка, она рассказывала о том, что на танцы и теннис теперь не ходит – ей не хочется, и сил нет совсем, а мама не заставляет. – Папа ругается и бабушка… Ой, это они так… Не то, чтобы ругаются, просто недовольны, потому что я не очень умная.

– Как я от тебя устал! – Мишка услышал знакомые фразы и озлился. Настолько, что даже принёс свою особу в кухню. – Тебе сколько раз было сказано, что ты вовсе не тупая, не глупая, просто медленнее новое схватываешь!

–Вот папа и говорит, что не умная – тугомыслящая. Вот!

Мишка зашипел сквозь стиснутые зубы и неизвестно чтобы ещё наговорил, но вмешалась Людмила.