Убежище тени

К сожалению, насколько она могла судить, эти воспоминания не были приятными. Когда бы Хэрроу ни спрашивала о прошлом, он отвечал: «Я не знаю», но иногда что-то проскальзывало, удивляя его самого и приподнимая завесу над забытой жизнью.

И каждый раз то, что прорывалось наружу, было чем-то болезненным.

У Рэйва остались шрамы глубоко внутри. Возможно, было бы лучше, если бы он ничего не вспомнил. Возможно, настоящее – это благословение, шанс начать новую жизнь, лишенную бремени прошлого.

Но она не могла избавиться от чувства, что его воспоминания важны. Вода твердила ей, что нужно копать, копать и копать, пока она не найдет ответы. Из-за этого Хэрроу беспокоилась, не находя себе места.

Теперь она сидела за столом у окна, перетасовывая гадальные карты. Она наконец призналась себе, что сражается с желанием сделать еще один расклад для Рэйва. Последний расклад не слишком ее беспокоил, но сейчас она боялась того, что может узнать. Было ли прошлое Рэйва и правда ужасным?

Но, через что бы он ни прошел, она не сомневалась: это не изменит ее чувств к нему. Увидеть то, что хотела открыть Вода, было болезненным, но необходимым.

Так почему она колебалась?

Раздосадованная своей нерешительностью – игнорировать интуицию было первым табу для Видящей, – Хэрроу представила Рэйва и позволила Воде пробудиться. Как часто случалось, когда он находился поблизости, стоило ей слегка приоткрыть воображаемую дверь, Вода сразу хлынула наружу. Воздух вокруг потрескивал, занавески раздувались, а на окнах осел конденсат. Она не чувствовала угрозы поблизости, но почему ее сила так отвечала?

Вот и еще одна причина сделать расклад.

Дрожащими руками она перевернула первую карту и положила ее лицевой стороной на стол.

«Глубина».

Она уставилась на изображение. Сердце оглушительно билось в груди. Черная карта с названием, написанным ее каллиграфическим почерком, будто дразнила, заманивая в бездну. Хэрроу вскочила – ножки стула жалобно скрипнули – и почти швырнула колоду на стол, словно в ней содержалась темная магия.

Она не была готова услышать то, что Вода собиралась рассказать.

Спрятав карту в стопке, она легла на кровать и перевернулась на бок. Ей вдруг стало холодно: она накрылась одеялом и уставилась в стену, все еще видя перед собой «Глубину», призывающую закончить расклад.

В комнате сгустилась темнота, свеча потухла от магического ветра. Рэйв оставался на крыше, и Хэрроу знала, что он не оставит ее, потому что обещал, сковав себя словом. Он подверг себя риску, потому что хотел, чтобы она доверяла ему.

Она мечтала, чтобы он вернулся в комнату и обнял ее, но не стала его звать. Раз он хотел побыть один, не стоит нарушать его уединения. Ее сердце сжалось, глаза застилали слезы. Все это время образ «Глубины» не выходил у нее из головы.

Наконец она забылась сном, надеясь найти в нем успокоение.

Полчаса спустя Рэйв забрался через окно в спальню. Он чувствовал себя встревоженным: словно поблизости таилась опасность. Но не мог понять, что это и когда нагрянет.

Когда он уходил на крышу один, то чувствовал надвигающуюся угрозу и необходимость к ней подготовиться. Но в этом не было никакого смысла. Хэрроу поцеловала его, когда он оставлял ее, и сказала, улыбаясь, что будет ждать его в постели. Казалось, все хорошо.

Слишком хорошо для кого-то вроде тебя.

Мысль пришла неожиданно, наполнив его сомнениями. Все это не продлится долго. Наверняка конец близок, и их жизнь вот-вот развалится на части.

Хэрроу спала, когда он вернулся, но, похоже, и она беспокоилась. Она хмурилась во сне, крепко вцепившись в одеяло. Он решил лечь рядом и обнять ее, чтобы успокоить. Его удивляло, что он может сделать для нее что-то подобное и ценил это как величайшее благословение.

Он направился в ванную, чтобы приготовиться к отдыху. Но на полпути остановился, когда его взгляд упал на стол.

Там лежала гадальная колода Хэрроу.

Она объясняла ему, что каждая из двадцати четырех карт символизирует особую форму воды и ее значение может меняться в зависимости оттого, какой по счету ее вытащили, хотя важнее всего подсказки, которые давала Вода. Рэйв хотел узнать об этом больше, но когда попросил показать карты или сделать расклад для него, Хэрроу стала возражать, так что он решил не давить.

Но теперь карты лежали на столе, а Хэрроу спала. Вряд ли она будет против, если он их коснется? Он скажет ей завтра утром, что не смог побороть любопытство.

Он взял верхнюю и положил ее лицом вверх. Это оказалась полностью черная карта с узорной золотой рамкой по краям. В середине каллиграфическим почерком было выведено:

«Глубина».

От узнавания холод пробежал у него по коже. Что-то внутри пробудилось. Он уставился на карту, чувствуя, что вот-вот поймет…

«Глубина» означала тьму – его самого. Но тьма не приносила мрачные мысли. Наоборот, ощущалась… спокойной? Необходимой? Будто у нее была важная роль в мире и без нее светлое не могло бы существовать.