Убийственные большие данные. Как математика превратилась в оружие массового поражения

Как и в случае со многими другими видами ОМП, модели подсчета роста знаний были созданы из самых благих побуждений. Администрация президента Обамы довольно рано осознала, что школьные округа, страдающие от реформы 2001 года («Ни одного отстающего ребенка»), которые ввели стандартизированные тесты высокой важности, как правило, оставались бедными и лишенными привилегий. Поэтому администрация предложила для этих округов отступления от правил: те могли продемонстрировать эффективность своих учителей, и школы не наказывались, даже если их ученики выдавали далеко не лучшие результаты[16].

Использование подсчета увеличения коэффициента знаний во многом используется из-за этого административного изменения. Но в конце 2015 года лихорадка тестирования учителей вступила в, возможно, еще более драматическую фазу. Во-первых, Конгресс и Белый дом согласились отменить программу «Ни одного отстающего ребенка» и заменить ее законом, который дает штатам больше свободы действий в развитии собственных подходов к улучшению слабых школьных округов. Также он дает им больший набор критериев для рассмотрения, включая взаимоотношения учителей и учеников, доступ к продвинутому обучению, школьный климат и безопасность. Иными словами, власти в области образования могут попытаться разобраться, что происходит в каждой конкретной школе, – и обращать меньше внимания на ОМП, включая модели подсчета увеличения коэффициента знаний. Или, еще лучше, полностью их отбросить.

Примерно в это же время рабочая группа по вопросам образования при губернаторе штата Нью-Йорк Эндрю Куомо инициировала четырехлетний мораторий на тесты по оцениванию учителей. Это изменение, хоть и благое, не говорит о том, что ОМП, оценивающее учителей, в принципе решено отвергнуть – не говоря уже о том, чтобы счесть его несправедливым. Импульс на самом деле поступил от родителей, которые пожаловались на то, что режим подготовки к тестам изматывает их детей и занимает слишком много времени в учебном году. В результате движения бойкота 20 % школьников с третьего по восьмой классы не приняли участия в тестах весной 2015 года – и это число продолжало расти. Чтобы угодить родителям, администрация Куомо нанесла удар по модели подсчета увеличения коэффициента знаний. В конце концов, без тестирования всех учеников у штата не было бы данных, чтобы заполнить эти модели.

Тима Клиффорда обрадовали эти новости, но он не расслабляется. «Бойкот вынудил Куомо принять эти меры, – считает он. – Губернатор побоялся потерять поддержку более богатых избирателей в лучших школьных округах – тех самых людей, которые вернее всего его поддерживали. Чтобы выбраться из этой ситуации, он объявил мораторий на использование результатов тестов». Клиффорд опасается, что тесты вернутся.

Возможно, так оно и будет. А учитывая, что модели подсчета увеличения коэффициента знаний стали проверенным оружием в борьбе с профсоюзами учителей, я не думаю, что они в ближайшее время исчезнут. Они уже глубоко укоренились: 40 штатов и округ Колумбия их используют в той или иной форме. Тем важнее привлекать внимание к этим и другим видам ОМП. Как только люди начнут опознавать эти модели как оружие и понимать их статистические ошибки, они потребуют введения новой системы оценивания, которая будет более справедливой как для учителей, так и для учащихся. Однако если цель тестирования – найти козлов отпущения и запугать работников, то, как мы уже видели, ОМП, генерирующие наиболее бессмысленные результаты, достигают этой цели вернее всего.

Небоевые потери: кредитная политика

Местный банкир раньше был важной птицей в вашем городке или пригороде. Он контролировал деньги. Если вам была нужна новая машина или ипотека, вы надевали свой лучший выходной костюм и наносили визит в банк. И банкир, ваш сосед и член вашего сообщества, уже знал много подробностей вашей жизни. Во-первых, как часто вы ходите в церковь (и ходите ли вообще). Во-вторых, сколько столкновений с законом было у вашего старшего брата. В-третьих, как ваш начальник (и по совместительству его партнер по гольфу) отзывается о вас как о работнике. И, естественно, ему были известны ваша раса и ваше этническое происхождение, а также он видел цифры в вашей заполненной заявке.

Первые четыре фактора очень часто влияли – осознавал это банкир или нет – на то, какое решение примет банк. Всегда была большая вероятность, что банкир скорее почувствует доверие к людям своего круга. Это свойственно человеческой природе. Но это также означало, что для миллионов американцев ситуация до наступления цифровой эры была столь же тяжелой, как в описываемую мной эпоху ОМП. Аутсайдеры, в число которых входили представители этнических меньшинств и женщины, постоянно дискриминировались. Им приходилось собирать внушительное финансовое портфолио, после чего предстояло найти непредубежденного банкира.