Убийственный пароход

– Доложите, – только и сумел вымолвить совершенно растерянный Кукин. Ему было уже почти все равно, что будет дальше. "Коломбина" начинала казаться ему огромной женщиной, тяжко, с припадками, переносящей климакс.

По внутреннему телефону Мика сообщил Лукомскому о появлении старпома.

– Что надо этому козлу? – спросил хозяин.

– Что надо этому козлу? – передал Мика Коке. Второй телохранитель, придерживающий старпома за плечо, несколько видоизменил вопрос:

– Козел, тебе чего надо?

Старпому некогда было обижаться на подобное обращение, да он толком и не расслышал, занятый своими мыслями.

– Скажите Лукомскому, что я требую встречи с ним. На пароходе заразные больные. Возможно, придется объявлять карантин.

– Слышь, Мика? Козел требует свиданки с боссом! – крикнул Кока приятелю, который в соседней каюте держал возле уха телефонную трубку. Говорит, кто-то тут заболел триппером. И хочет всех посадить на карантин. Во дурак!

В ответ раздался взрыв смеха. Затем, после минутной паузы, Мика передал слова Лукомского:

– Лучшее лекарство – пинок под зад. Выполняй.

Так старпом Кукин вновь оказался в коридоре. Плохо соображая от нанесенной обиды, он понесся на капитанский мостик и по дороге чуть не сшиб Гая Второва, который прогуливался по палубе под руку с Алисой Ширшинадзе.

– Пожар? Пробоина? Выдача бесплатных талонов на платные яйцерезки? спросил Полярник.

– Хуже, – отозвался огорченный старпом и, не выдержав, открыл страшную тайну: – На пароходе инфекция.

– Эка невидаль! – успокоил его Гай. – Да по всей России давно пора объявить карантин. Корабль тонет, а Президент невменяем.

– Вы так считаете? – почему-то обрадовался Кукин. – Значит, говорите, карантин?

– Непременно. Со строгой изоляцией. Под "Лебединое озеро".

– Так я и поступлю.

Старпом убежал, а Алиса наморщила носик.

– Мне кажется, он чем-то очень сильно расстроен, – сказала она.

– Пустяки. Худшее уже произошло.

– А что именно?

– Пять часов назад я женился.

– На ком же? – Эта новость вызвала румянец на щеках девушки, и Второв с удовлетворением отметил, что он ей, стало быть, не безразличен.

– На мадам Ле Чанг. Старуха сказочно богата. Сегодня ночью я её придушу, и мы с тобой уплывем на Мадагаскар. Прямо на этом пароходе.

– Я согласна.

После этих слов Второву ничего не оставалось, как обнять Алису и поцеловать. Девушка ответила на его поцелуй, задержавшись в объятиях чуть дольше, чем следовало. Так они и стояли возле пароходной трубы, не в силах расстаться.

– Значит, я соблазняю женатого мужчину? – спросила Алиса, заглядывая Гаю в глаза.

– Новобрачного, – уточнил Второв. – Лишенного к тому же законной брачной ночи с супругой.

– Какая она коварная и нехорошая женщина! Так не годится. Неужели молодому придется ночевать одному в холодной постели?

– Что поделаешь… Не класть же рядом с собой кипящий чайник, чтобы согреться.

– А другого варианта нет?

– Есть. Но я не знаю, как ты на него отреагируешь, – отозвался Гай, нежно притягивая Алису к себе.

– Попробуй – узнаешь.

Второв, как настоящий варвар, подхватил девушку на руки, затем усадил на плечо и понес в свою каюту.

– 3 –

Глубокой ночью Костяная Нога вновь выбрался через вентиляционную шахту на палубу, надеясь, что и в этот раз его никто не заметит. Его мучили постоянная жажда и отсутствие часов. Быть вне времени оказалось хуже всего. Словно ты существуешь в каком-нибудь Зазеркалье. Может, так и было на самом деле и пароход уже исчез с волжских просторов, а никто ни о чем не догадывался?

Костяной Ноге некогда было размышлять на эту тему. Он проворно спустился по лестнице на нижнюю палубу, где размещалось большинство кают. Осторожно потолкавшись в разные двери, бомж наконец обнаружил одну, которая не была заперта. Чуть приоткрыв её и оставив узкую полоску света, он крадучись вошел внутрь. Пол под его ногами предательски скрипнул, но хозяин каюты, если он был тут, не проснулся. Несмотря на увечье, все части тела и органы у корабельного "зайца", включая глаза, работали превосходно. В чернильной темноте он различил очертания столика, кресла и кровати, на которой под простыней лежал человек.

Затаив дыхание, Костяная Нога услышал тиканье часов. Они лежали где-то на столике. Пошарив рукой и чуть не опрокинув на пол стакан, бомж нащупал кожаный ремешок, схватил часы и, пятясь как рак, выскользнул в коридор, прикрыв за собой дверь.

– Получилось! – радостно прошептал он, и тут чья-то тяжелая длань легла ему на плечо.

– Ни с места! – Противный голос раздался возле самого уха. – Буду стрелять в печень. Подними руки и замри.

Костяная Нога подчинился. Голос показался ему знакомым. Не может быть! Его обладатель давно превратился в ливерную колбасу… Если только с ним не разговаривает огромный батон "Докторской"…

Тем временем в руках у бомжа очутились стакан и бутылка.

– Пей! – потребовал человек-колбаса.

Без сомнения, голос этот принадлежал старинному дружку Костяной Ноги, Гоге Цимбалюку, затянутому когда-то в гигантскую мясорубку.