Убийственный возраст

«Мишка какому-то зэку пожалился, хотел лишний раз убедиться, что ему за Бурлакова ничего не будет. Что за человек! Где-то герой, один против шестерых был готов схлестнуться, а тут струсил на ровном месте. Говорил я ему, да все впустую! Тупой – он и есть тупой. Свои мозги никому не вложишь».

Дома Козодоев врубил на всю мощь магнитофон и до вечера наслаждался альбомом «Мы поп-короли города» группы «Чилли». Вслед за западногерманскими музыкантами Сергей во все горло распевал: «Ви аре поп кинг зе таун!», и на душе его было легко и радостно. Окруженная колючей проволокой зона для несовершеннолетних преступников растаяла вдали, а вместо вышек с часовыми засияла свобода. Свобода жить как хочешь, без тяжкого бремени дурных воспоминаний и ненужных угрызений совести. Надо было действовать – он сделал! Устранил.

Дождавшись матери, Сергей пошел на улицу. Около двенадцатиэтажки стоял желтый «уазик» с синей продольной полосой. Милиционер в шинели, с кожаной папкой под мышкой что-то выслушивал от столпившихся около него жильцов. Козодоев не стал подходить к подъезду, прошел мимо, словно толпа у милицейской машины его нисколько не заинтересовала. Дав круг, он вернулся в свои дворы и с трудом нашел Савченко с приятелями.

– Там что за облава у двенадцатиэтажки? – спросил Козодоев. – Жильцы, что ли, на нас настучали?

– Ты что, не в курсе? – удивились пацаны. – Мишка Быков сегодня днем с балкона сбросился.

– С какого балкона? – опешил Сергей. – Вы что за бред несете?

– Серега, ты что, реально ничего не знаешь?

– Что я должен знать? – разозлился Козодоев. – Я после УПК дома сидел, музон слушал. Что произошло-то? Почему у двенадцатиэтажки милиция стоит?

– Мишка Быков с последнего этажа выпрыгнул.

– Насмерть, что ли? – как будто лишившись голоса, прошептал Сергей. – Чего молчите? Он живой?

– Санек Егоров видел, как его на носилках в труповозку загрузили.

– Может, не его? – с надеждой спросил Козодоев. – Санек, ты чего, тело опознавал?

– У Мишки с собой паспорт был. Я рядом с ментами постоял, послушал, они между собой говорят: «Покойничек, как специально, документы с собой взял, работу нам облегчил».

«Вот ведь подонок! – подумал Козодоев. – Паспорт он взял, чтобы в милицию пойти сдаваться. Сволочь. Вовремя я его остановил».

– Серега, ты чего замер? – Санек встряхнул Козодоева за плечо, всмотрелся ему в лицо, смутился и отошел.

Невидящим взглядом Сергей уставился на огни телевышки, возвышающейся над городом. По его щекам текли скупые мужские слезы. Горечь утраты, первая настоящая потеря в жизни… Мишка, друг! Столько лет вместе, плечо к плечу, и вот…

Козодоев шмыгнул носом, смахнул предательски набежавшие слезинки и пошел куда глаза глядят. Парни не стали его останавливать. Не сговариваясь, они решили, что в этот трагический момент Сергею лучше побыть одному.

Дойдя до бульвара, Козодоев остановился, посмотрел через дорогу на двенадцатиэтажку, словно хотел проститься с душой Мишки Быкова, все еще витающей над местом его гибели.

«Классно получилось! – похвалил себя Сергей. – Сам не ожидал, что слезы покатятся. Тут главное не переиграть, не переусердствовать. Всплакнул на людях – и ушел, замкнулся в себе… Выпить бы сейчас, да нечего, негде и не с кем. Ничего, после похорон напьюсь!»

Сергей закурил и медленно побрел к дому. Впереди его ждала нелегкая задача – надо было правдоподобно разыграть перед матерью всю гамму чувств, охвативших его после известия о самоубийстве друга.

19

Александру Орлову по кличке Счетовод было двадцать пять лет. Он родился в обычной пролетарской семье: мать работала на заводе «Химволокно» вязальщицей, отец трудился на стройке. В роду Орловых самым грамотным считался отец – с грехом пополам он в свое время окончил девять классов. Супруга его так и не осилила восьмилетку, о чем никогда не жалела. По веселой иронии природы Александр ничем не был похож на своих родителей: с детства имел интеллигентную внешность, проявлял склонность к точным наукам, повзрослев, не злоупотреблял спиртным, не ругался матом. Кличку Счетовод получил еще в школе за успехи в математике.

Окончив машиностроительный техникум, Александр отслужил в армии, вернулся в родной город, устроился на завод «Строймаш» слесарем-наладчиком, женился, получил от предприятия однокомнатную служебную квартиру. На дне рождения соседки по этажу он познакомился с Туристом и быстро стал его правой рукой. В картотеке Игоря Ефремова Счетовод значился как неформальный заместитель Туриста по финансовым вопросам.

В понедельник, шестого декабря, около двух часов дня, Счетовод приехал в бывшую квартиру Бурлакова. Турист поджидал его на диване в гостиной.

– Еще раз привет! – Александр вошел в комнату.

– Судя по твоему виноватому лицу, ты опять приехал без покойника? – нахмурившись, спросил Турист. – Объясни мне, сколько это может продолжаться?