Убийственный возраст

– Начнем с вас, Виктор Дмитриевич, – обратился Балагуров к начальнику отделения БХСС.

– До конца года я планирую задержать серийных мошенников. По нашим подсчетам, за ними числятся не менее шести эпизодов мошенничеств в отношении граждан.

– Неплохо. – Балагуров сверился с цифрами в сводке, сделал пометку.

– Два мошенничества мы планируем оставить на этот год, остальные – перекинуть на следующий, – уточнил Костин.

– Почему на этот год два? – недовольно спросил начальник милиции.

– Николай Борисович, – стал оправдываться Леонов, – у меня по спекуляции не хватает двух преступлений, а по мошенничествам – полный порядок. Разрешите мне мошенниками в этом году перекрыться и вытянуть процент.

Начальника милиции такой вариант не устроил.

– Одно мошенничество пустишь в декабре, все остальные – на следующий год! – распорядился он. – Если тебе процентов не хватает – раскрывай! Прояви оперативную смекалку, соберись с силами и выровняй процент.

– Как я его выровняю, если у нас в районе спекулянты на вес золота? – недовольно забурчал Леонов. – Был бы городской рынок на нашей территории, я бы процветал, а так – где мне спекулянтов искать?

– Виктор Дмитриевич, вы это у меня спрашиваете? – с вызовом спросил Балагуров.

– Прошу прощения, оговорился, – извинился за мысли вслух начальник БХСС.

– Теперь перейдем к болезненной теме, – продолжил Балагуров. – Что у нас с тяжкими преступлениями, переходящими на следующий год?

– Два убийства: одно майское, другое июльское и три тяжких телесных повреждения, – доложил начальник уголовного розыска.

– Каковы перспективы их раскрытия?

– Работаем над Бурлаковым. Остальные перейдут на тот год как нераскрытые преступления.

– Павел Васильевич, – обратился начальник милиции к своему заместителю, – я разрешаю вам перенести на следующий год оба убийства и одну сто восьмую[6]. Два других преступления как хотите, так и раскрывайте.

Балагуров сверился с цифрами, посчитал на калькуляторе предполагаемый процент раскрываемости, недовольно поморщился.

– Павел Васильевич, с прокурорами нельзя договориться, чтобы убийства в этом году приостановили?

– Ничего не получится, – ответил Костин. – Я был у прокурора, разговаривал со следователями, они стоят на своем – по делам назначены экспертизы, и в этом году они их приостанавливать не будут.

– Коллеги, – обратился к участникам совещания Балагуров, – до конца этого года осталось всего три недели, а у нас уже нет резервов. Что будем делать, если под Новый год посыплются тяжкие преступления?

– Раскрывать будем, – с легкой, едва уловимой ноткой раздражения ответил Костин.

«Какой вопрос – такой ответ, – похвалил про себя Павла Васильевича начальник ОУР. – Зачем наперед загадывать? В прошлом году под Новый год в районе спокойно было, а как будет в этом году, одному господу богу известно».

– Павел Васильевич, кто у нас обслуживает территорию улицы Волгоградской? – задал неожиданный вопрос начальник милиции.

– Инспектор уголовного розыска Стоянов, – ответил за Костина начальник розыска.

– Стоянов Сергей Степанович, капитан милиции, в должности инспектора ОУР четыре года, – зачитал по бумажке Балагуров. – Почему у нас на таком сложном участке работает инспектор, который в уголовном розыске без году неделя? У нас что, более опытных сотрудников нет?

– Николай Борисович, по цифрам район улицы Волгоградской едва ли не самый спокойный на нашей территории. Как бы там ни было, но Турист за порядком следит. Уличная преступность на Волгоградской ниже, чем в среднем по городу.

– Это по цифрам, а по существу? Больше половины преступлений на Волгоградской латентные. Потерпевшие боятся обращаться за помощью в милицию. На следующий год поставьте на этот участок более опытного инспектора. О, еще момент! Виктор Дмитриевич, вы, кажется, жаловались на недостаток спекулянтов в районе? Почему бы вам не заняться нелегальной торговлей водкой на Волгоградской?

– У-у-у! – протянул Леонов. – Чтобы «стояк»[7] накрыть, надо целую войсковую операцию разрабатывать. У водочных спекулянтов на каждую изъятую бутылку отговорка будет, а в квартиру к «Центровому» мы без санкции прокурора зайти не сможем.

– Всегда так! – повеселел Балагуров. – Как только начинаешь углубляться в какой-то вопрос, связанный с линией БХСС, так тут же появляются объективные причины, препятствующие раскрытию преступлений: то личного состава мало, то прокурор палки в колеса ставит.

– Николай Борисович, – вкрадчиво сказал Леонов, – процент раскрываемости преступлений не я придумал. Два спекулянта, задержанные на перепродаже кордовой нити, дадут процент ровно в два раза больше, чем полновесная бригада торговцев водкой. Если я сейчас сосредоточу все силы на «стояке», то кто показатели для райотдела делать будет?

– На перспективу надо мыслить! – ушел от прямого ответа Балагуров. – К вечеру подготовьте мне предложения по окончанию года.

После обеда Костин собрал у себя инспекторов уголовного розыска.