Убийство Генриха IV

Из этого следовало, что папа не имеет абсолютной власти и над французским духовенством в отношении дисциплины и мирских дел. Покровителем и хранителем церквей своего королевства был король. Издавать законы, касающиеся дисциплины и мирских дел галликанской церкви, папа мог только с разрешения и одобрения короля. Любой декрет собора, имеющий отношение к дисциплине или к мирским делам, любое папское решение, декреталия, булла или рескрипт, предписывающие что-либо по этим предметам, во Франции могли быть обнародованы и приведены в исполнение только после королевского дозволения и утверждения.

В том, что касалось дисциплины и мирских дел, король Франции имел законную власть над галликанской церковью как глава государства, а также потому, что он, будучи помазан, являлся «епископом внешних дел». Он мог созывать соборы для вынесения решений по дисциплине и мирским делам. Епископы не могли покинуть королевство, не получив его разрешения. Папа не мог производить никакого денежного сбора в церковных бенефициях без дозволения короля. Через посредство королевских судов король творил суд почти по всем делам, связанным с мирскими интересами, в ущерб церковной юрисдикции, права которой сильно урезали. В королевские суды надо было обращаться в случае преступлений и проступков духовенства, нарушающих общественный порядок, по всем вопросам недвижимости и договоров, касавшимся служителей церкви, по бенефициальным делам, при нарушении монашеских обетов — в последнем случае церковь прибегала к помощи светских властей, чтобы те заставляли нарушителей соблюдать обеты. Что касалось мирян, то в брачных делах королевские судьи присвоили себе право решать все вопросы, связанные с мирскими интересами, а церкви оставались только проблемы действительности или недействительности брака. Королевские судьи распространяли свою компетенцию на все, что имело отношение к договорам, завещаниям, ростовщичеству, супружеским изменам, оскорблениям королевского Величества и даже к преступлениям и проступкам против веры и религии, оставляя церковным судам лишь дела о ереси.

Король Франции надзирал за религиозными общинами, разрешал, реформировал и упразднял их.

За королем Франции была охрана всех владений духовенства. Он мог надзирать за их использованием и контролировать применение этих имуществ. Он мог потребовать с духовенства налог на общие нужды королевства, хотя духовенство претендовало на иммунитет. Он мог контролировать приобретение духовенством недвижимого имущества и отказывать ему в праве на такое приобретение, заявив, что такое-то имущество отчуждению не подлежит. Он мог обложить налогом доходы с какого-то вакантного бенефиция на время вакансии, в силу права регалии.

Даже в духовной сфере власть папы была ограничена свободами и вольностями галликанской церкви: «Хотя папу признают сувереном в вещах духовных, тем не менее во Франции [его] абсолютная и неограниченная власть отнюдь не имеет места; она сдержана и ограничена канонами и правилами старинных церковных соборов, принятыми в оном королевстве»[235]. Таким образом, галликанцы выступали за примат вселенских соборов над папами. Соборы нельзя созывать и проводить без одобрения папы, но папа обязан подчиняться декретам и решениям этих соборов. Галликанская церковь считала канонами то, что содержалось в старинном сборнике «Corpus canonum», а декреталиями — только те, что были изданы до Григория II.

Король Франции во время помазания на царство клялся неукоснительно хранить эти свободы. Для этого он располагал следующими возможностями: во-первых, «дружеские беседы» (conférences amiables) со Святым отцом, во-вторых, просмотр булл и отправлений, получаемых от римской курии, чтобы принять или отвергнуть их, в-третьих, «обжалование как в случае злоупотребления» (appel comme d’abus): если имело место превышение юрисдикции либо посягательство на священные декреты и каноны, принятые в королевстве, на права, вольности и свободы галликанской церкви, на конкордаты, эдикты и ордонансы короля, на решения его парламента, то частные лица либо генеральный прокурор короля могли передать на суд парламента акт церковной власти, рассматриваемый как нарушение такого рода, парламент мог кассировать этот акт, приговорить ответственного за него церковника к штрафу и даже наложить арест на доходы с его бенефициев; наконец, король Франции мог апеллировать к будущему собору.

Таковы были основные взгляды галликанцев.