Убийство к чаю

Как в замедленной съёмке, Финн повернулся ко мне, и я вздрогнула, таким смертельно бледным стало его лицо. О господи, лишь бы я не оказалась права!

– Что? – Из-за потрясения его голос прозвучал тихо, словно дуновение слабого ветра. – И теперь ты думаешь… Что я мог?..

Бессильно он указал пальцем на свою грудь.

Это чуть не разорвало моё сердце.

– Эми! – задыхаясь, воскликнул он. – Она уже умерла, когда я пришёл. Я ничего не сделал Рубинии Редклифф. Клянусь в этом жизнью моих родителей! – Он поднял правую руку в клятвенном жесте.

– Я знаю! – И неожиданно я поняла, что действительно уверена в этом.

Финн был невиновен. Но ещё один вопрос у меня оставался.

– Ты всё ещё не сказал мне, почему ты вломился к ней.

– Ну, из-за письма в Академию. Оно же лежало в её доме. Мне было невероятно страшно, что его кто-то найдёт и прочитает. Ну, Эшфорд – всё-таки деревня. Все сплетничают со страшной силой. Я хотел избавить родителей от позора, чтобы никто не показывал на меня пальцем и не называл меня обманщиком. Понимаешь?

Когда я кивнула, он продолжил:

– Вчера ночью я проскользнул к ней в дом. Ты представить не можешь, как я был благодарен природе за туман! Я выбил стекло, открыл дверь изнутри, забрался внутрь и… не нашёл письма в Академию. – Он поник и снова взъерошил волосы. – Она соврала. Она уже отправила его!

– Погоди. – Мне нужно было немного подумать. – А дверь на террасу? Её ты тоже открыл?

– Какая дверь на террасу?

– Ну, у Рубинии Редклифф. Её взломали.

Финн смотрел на меня с таким непониманием, будто последнее предложение я сказала на смеси китайского с русским.

– Это… это был не я! – пробормотал он. – Честное слово! Я не отходил от входной двери!

– Странно! – Я растерянно почесала голову. – А дневник Баттерфляй Редклифф? Его взял ты?

– Кто такая, ради всех святых, Баттерфляй Редклифф? И почему я должен был стащить её дневник?

– Мать Рубинии, – объяснила я.

– Без понятия, Эми! Моя голова забита другими заботами, и для какого-то дурацкого дневника там нет места. – Финн запрокинул голову, закрыл глаза и вцепился в волосы руками. – Насколько я понимаю, скоро я буду разоблачён. Может быть, уже завтра, самое позднее – послезавтра, это ужасное письмо прибудет в Лондонскую академию. Ты знаешь, какую волну оно поднимет? О моей карьере пианиста можно будет забыть. А родители… об этом вообще страшно подумать!

Финн отвернулся. Его плечи затряслись. Это что, слеза упала на паркетный пол? Я ничего не могла с собой поделать. Я должна была подойти к нему. Мои пальцы дрожали, когда я осторожно положила руку на его плечо.

– Она не отправила письмо!

Финн недоверчиво повернулся ко мне.

– Откуда ты можешь знать? – воскликнул он.

– Потому что оно у меня! По крайней мере, было, пока я не разорвала его на тысячу кусочков и не смыла в унитаз, – теперь наступила моя очередь рассказывать. С каждым моим словом улыбка на его лице становилась всё более сияющей.

– Эми! – радостно вскричал он, когда я закончила. Он обнял меня и неистово закружил. – Ты моё спасение!

Я закрыла глаза, вдыхая его запах и наслаждаясь каждой секундой. Вот оно, настоящее счастье!

– Теперь всё хорошо! Снова всё хорошо, Эми! – повторял он опять и опять. Неожиданно он осознал, что делает, и смущённо поставил меня на землю.

– К сожалению, не всё, – поколебавшись, призналась я. Я не могла посмотреть ему в глаза. – Моя бабушка никуда не делась. К сожалению, она твердокаменно уверена в том, что это был не несчастный случай, а убийство. И она решительно вознамерилась найти убийцу. Стоит ей догадаться, кому принадлежала упаковка печенья, и как-нибудь узнать о твоём споре с Рубинией Редклифф, тогда я полагаю…

– …что она объявит убийцей меня, – закончил мою мысль Финн.

– Вот именно. И хуже всего то… – Я запнулась. – Думаю, она права. Я имею в виду, что это было убийство. Не то, что преступник ты, – быстро добавила я. – Рубинию Редклифф, скорее всего, убили. В Эшфорде на свободе гуляет убийца. И его нужно найти, прежде чем бабушка или кто-нибудь ещё решит арестовать тебя!

– Мы? Ты имеешь в виду, что ты хочешь помочь мне? – Улыбка мелькнула на его лице. – Мы с тобой будем, как герои «Трёх вопросительных знаков»[15]? Как Шерлок Холмс и доктор Ватсон? Тогда, чур, я Холмс!

– Хорошо, Холмс!

Мы улыбнулись друг другу, и неожиданно всё стало понятно. На то время, которое понадобится нам для поиска убийцы, мы станем командой.

Это было неописуемо прекрасно.

– Бабушка говорит, важны мотив и возможность, – сказала я и начала бесцельно расхаживать по библиотеке. Ходьба помогает мыслительному процессу. – У кого был мотив? У кого была возможность? Кто ненавидел Рубинию Редклифф так сильно, что мог, ну… ты знаешь?

То, что я говорила, звучало в моих ушах уже довольно профессионально.

В этот момент мой телефон зажужжал, как разозлённый пчелиный рой. Блуждая по библиотеке, я случайно поймала сеть возле одной из створчатых дверей. Пять пропущенных вызовов от бабушки и семь сообщений в WhatsApp, пришедших друг за другом.

«Нам здесь срочно нужна помощь!!! Ты допросила Финна? БК».