Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

В течение «потерянного десятилетия» в Латинской Америке ... профиль долга региона постоянно ухудшался, поскольку Фонд не решал проблему несостоятельности и рассматривал эту проблему как проблему неликвидности. Каждый год МВФ будет прогнозировать рост валового внутреннего продукта и снижение отношения долга к ВВП, поддерживая иллюзию того, что эти страны не являются принципиально несостоятельными. И каждый год происходило обратное.

«Уолл-стрит джорнал» опубликовала 50-страничный внутренний документ МВФ, в котором признаётся, что, предоставляя Греции кредит в размере 47 млрд долл. — крупнейший в своей истории, — МВФ «сильно недооценил ущерб, который нанесут экономике Греции его предписания по мерам жёсткой экономии». Обвиняя в давлении страны еврозоны, защищающие свои собственные «банки, [которые] держали слишком много государственного долга Греции», документ МВФ признал, что «Уровень долга Греции остался неизменным, но теперь греки были должны МВФ и налогоплательщикам еврозоны, а не банкам и хедж-фондам. МВФ также заявил, что его собственный анализ будущего развития долга был неверным „на значительную величину“. ... МВФ изначально прогнозировал, что Греция потеряет 5,5 % объёма производства своей экономики в период с 2009 по 2012 годы. Вместо этого страна потеряла 17 % валового внутреннего продукта в реальном выражении. План на 2012 год предусматривал уровень безработицы в 15 %. Он составил 25 %».

В собственном обзоре по Греции, опубликованном МВФ, было признано, что «вывод о том, что в программе, поддерживаемой американским Управлением по делам малого бизнеса SBA, были сделаны слишком оптимистичные предположения, в том числе о росте экономики.... Обозреватель «Файнэншл таймс» Вольфганг Мюнхау назвал этот документ «громким протестом против консенсуса в еврозоне» о том, что жёсткая экономия будет способствовать росту. Но вместо того, чтобы обвинить неолиберальную модель в греческой катастрофе, МВФ безразлично написал: «Некоторые посчитали, что это имело место, лишь оглядываясь назад». Это оправдание использовали американские и британские банкиры, утверждая, что никто не мог предвидеть грядущий финансовый крах.

Признание разрушительных последствий жёсткой экономии вырвалось наружу на ежегодном заседании МВФ в Вашингтоне в октябре 2013 года. Один из чиновников назвал этот анализ приемлемости долга «шуткой», представитель Европейской комиссии — «детской сказкой перед сном», а чиновник министерства финансов Греции заявил, что анализ «смешон с научной точки зрения». Штатные сотрудники обвинили МВФ в нарушении собственных правил при выдаче безнадёжных займов «государствам, неспособным погасить свои долги», просто для того, чтобы платить банкирам и держателям облигаций. Антонио Борхес, бывший европейский директор МВФ, заявил репортеру «Уолл-стрит джорнал» в предыдущем июне: «Развод между Европой и МВФ реален».

Тем не менее, остаётся сомнительным, изменит ли МВФ свою политику. Кристин Лагард, вступающая в должность главы МВФ, писал Варуфакис, «принимает модель, впервые продемонстрированную её предшественником: не соглашаться с анализом и политикой Европы, но в решающий момент отступить и узаконить эту политику через соучастие». Лагард действительно показала, насколько неисправим МВФ, сказав, что он будет делать то же самое снова, даже с учётом событий в прошлом!

 

ЕЦБ и БМР требуют жёсткой экономии, но не финансирования Центральным банком

 

Ограниченная философия строгой экономии МВФ и ЕС заключается в том, чтобы действовать так, как если бы способ стимулировать экономический рост требовал не нанимать рабочую силу, снижать её заработную плату, сокращать пенсии и расходы на здравоохранение, а также распродавать монополии ищущим ренту хищникам. Результатом является сжатие экономики, а не помощь её восстановлению. Программы жёсткой экономии, которые раньше навязывались в основном странам третьего мира, теперь применяются и в Европе для выжимания дани. Как ответил У. К. Филдс в «Моей цыпочке», когда его спросили, является ли игра в карты честной азартной игрой: «Так, как я в неё играю, нет».