Убийство на кафедре литературы

— Потому что у вас убиты два преподавателя.

Тувье в раздражении остановился, и лицо его приняло прежнее непроницаемое выражение, будто его окатили холодной водой.

— Всему материалу, что я давал в течение года, сегодня нужно подвести итог. Ради этой заключительной лекции я работал весь год. Так подождите полтора часа, вот и все. Вы можете пока с другими поговорить, к чему такая срочность? Только вчера я у вас целый день просидел.

— Вы последний, кто видел Тироша живым, — напомнил Михаэль и, подумав, добавил: — И вы были с ним особенно близки — это мне все говорят.

Шай взмахнул рукой:

— Вы не можете заставить меня отменить мое последнее семинарское занятие. Вчера я уже отменил из-за вас занятие по поэзии.

— А почему вы думаете, что к вам сегодня придут студенты? Они ведь тоже напуганы.

— Мне уже звонили, и я сказал, что занятие состоится. Мы решили ничего не отменять — ни лекций, ни экзаменов. Это ведь конец года.

Михаэль несколько секунд молчал, затем сказал:

— Но я буду ждать вас в аудитории, если не возражаете.

— Как вам будет угодно. Только я не знаю, что вам делать на моем семинаре, вы же ничего не поймете. Я вам объясняю — на нем будет подытожен материал, который мы проходили в течение года. Кроме того, мы будем разбирать очень сложный текст. Не знаю… Как хотите.

Михаэль молча пошел за ним. Они спустились на один этаж по узкой лестнице, прошли по широкому коридору. Дверей не было видно. Лабиринт коридоров. Тувье открыл дверь в освещенную аудиторию, где уже ждали студенты. Прозвенел звонок. Студенты смотрели на Михаэля с любопытством и, как ему показалось, с некоторой опаской.

Пятнадцать женщин, подсчитал Михаэль, большинство молодые, двое — в головных платках, одна — в сдвинутом набок швисе[16]. Было и двое парней, один мужчина постарше, выглядевший очень усталым, он подпирал рукой подбородок. Они сидели за прямоугольными столами, составленными буквой П. Перед ними — раскрытые тетради и книги ТАНАХа[17].

Михаэль сел рядом с пожилым, во втором ряду — не у стола, а в кресло с подставкой для письма. На подставке лежала закрытая тетрадь, Михаэль прочел заголовок: «Основы лирической поэзии». Тувье занял свое место у стола преподавателя. Человек, сидевший рядом с Михаэлем, встряхнулся, раскрыл свою тетрадь, стал листать ТАНАХ. Михаэль заметил в его тетради заголовок «Самсоновы волосы»[18], под ним были следующие строки:

Самсоновы волосы никогда не были мне понятны:
их огромная сила, аскетизм охраняемой тайны,
запрет (да не осудят его) проговориться случайно,
вечное опасенье лишиться кос,
          паника всякий раз,
когда Далила проводит рукою по глади волос.

Я хорошо понимаю, однако, волосы Авессалома.

Понятно, что он красив, как солнце полного дня,
          как месяц багровый мести.
Запах, что от него исходит, слаще сладости женских духов,
Ахитофель, холодный и злой, принуждён отводить глаза,

Когда он видит перед собою причину любви Давида.

Эти чудные волосы, лучшие в царстве, явно могут
всяческий бунт оправдать, а потом — и дуб.

— Начнем занятие, — сказал Тувье Шай. Он прочел стихи вслух. Все молчали. Слышен был лишь голос преподавателя. Михаэль смотрел на читающего Тувье. Голос его теперь не был монотонным. Ему нравятся эти стихи, понял Михаэль, и еще он понял, что Тувье любит свою работу.

Тувье Шай закончил чтение и обратился к глядящим на него студентам. То, что он сразу взял быка за рога, заставило слушателей забыть о текущих делах и войти в учебный материал.

— Что же здесь держит композицию, если она здесь вообще есть? Какова ее основа, на что она опирается?

Одна рука нерешительно поднялась, и молодой человек в очках начал говорить, прежде чем получил разрешение.

— Здесь есть два обращения к библейским сюжетам, две аллюзии, — сказал он взволнованным голосом.

— Книга Судей, главы тринадцатая-сорок седьмая, и вторая книга Самуила, главы тринадцатая-девятнадцатая, — без колебаний определила женщина в чепце-швисе.

Тувье Шай кивнул и голосом, в котором слышалось напряжение, спросил:

— Так что мы с этим станем делать? У нас уже были стихи с аллюзиями, но здесь два танахических текста в одном стихотворении, как мы с этим будем справляться? Мы уже увидели здесь аллюзии, а что дальше?

— Нужно вникнуть в текст, к которому есть отсылки, — сказала одна из двух женщин постарше, глянув в свои бумаги.