Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть

– Конечно, нет. – У Найджела чесались руки разобраться с теми, из-за кого Фил стал так не по годам серьезен. Ему приходилось напоминать себе, что он имеет дело с несчастным забитым ребенком, хотя его суждения и кажутся порой такими взрослыми. – Ничего я не думаю. Меня восхищает твое желание защитить Лину, но в этом больше нет нужды.

– Тогда зачем она попросила меня спрятать бутылочку? – спросил Фил, болезненно наморщив лоб.

– На твоем месте я бы об этом не задумывался, – беспечно ответил Найджел.

– Но я так не могу! Я не ребенок, вы должны мне рассказать.

Найджел понимал, что острый, но неопытный детский ум давно бьется над этой загадкой. И решил поведать мальчику правду, еще не догадываясь, к каким последствиям приведет его откровенность.

– Все очень запутано. Видишь ли, Лина пытается защитить одного человека…

– Кого?

– Феликса.

Сияющее личико Фила помрачнело, словно туча нашла на гладь пруда.

– «Научить дитя сомненьям – распроститься с Воскресеньем»[57], – пробормотал Найджел.

Фил вцепился в рукав его пиджака.

– Это ведь неправда? Я знаю, это неправда!

– Я тоже не думаю, что это сделал Феликс.

– А полиция?

– Полиции положено всех подозревать, а Феликс вел себя слишком неосмотрительно.

– Вы не допустите, чтобы они ему навредили? Обещайте мне! – выпалил Фил.

– Мы не дадим Феликса в обиду, не волнуйся, – сказал Найджел. – Теперь главное – найти ту склянку.

– Она на крыше.

– Где?

– Я покажу, идемте за мной.

Горя от нетерпения, Фил вытащил Найджела из кресла и припустил к дому. Найджел перевел дух, только когда они преодолели два пролета, лесенку и выглянули в чердачное окно на крышу.

– Она в водосточном желобе, – показал рукой Фил. – Я достану.

– Еще чего не хватало! Ты сломаешь себе шею. Я приставлю лестницу к стене дома и влезу на крышу.

– Я справлюсь, сэр, правда, я сто раз туда лазил! Ничего сложного, особенно если я сниму ботинки и обвяжусь веревкой.

– Ты хочешь сказать, что в тот вечер лазил на крышу? В темноте?

– Было не так уж темно.

Фил обвязался веревкой, которую достал из старого кожаного саквояжа, стоявшего на чердаке.

– Отличное укрытие, – заметил Найджел. – Как ты его нашел?

– Мы с отцом как-то играли в крикет теннисными мячами, мяч ударился о крышу, а потом свалился в желоб. Отец забрался на крышу через окно и достал его. Мама тогда чуть с ума не сошла, но отец был отличным скалолазом. Он привез эту веревку из Альп.

Что-то шевельнулось в мозгу Найджела, настойчиво пробиваясь наружу, но, увы, ключ не подошел, и дверца осталась закрытой. Скоро он вспомнит, цепкая память никогда его не подводила, но сейчас Найджел был слишком взволнован, наблюдая, как Фил перебирается через скат крыши и исчезает за гребнем.

«Надеюсь, веревка выдержит. Выдержит-то она выдержит, но хорошо ли он привязался? Что он там копается, черт подери? Странный мальчишка, я не смогу развязать веревку, чтобы снять его с крыши, если ему придет на ум…»

Найджел услышал вскрик, затем наступила невыносимая тишина, после чего вместо ужасного глухого стука раздалось тихое звяканье стекла. Когда перепачканное сажей лицо Фила появилось над скатом, он ощутил такое облегчение, что в сердцах воскликнул:

– Ты маленький болван! Какого черта ты ее сбросил? Надо было приставить лестницу к стене, вместо того чтобы заниматься альпинизмом!

Чумазый Фил примирительно улыбнулся:

– Прошу прощения, сэр. Бутылочка выскользнула из рук, и я не…

– Ладно, что теперь говорить. Нужно быстрее собрать осколки. Кстати, она была пустой?

– Нет, наполовину полной.

– О господи! В доме есть кошки или собаки?

Найджел бросился вниз по ступенькам, но его остановил жалобный голосок Фила. Узлы на веревке, обмотанной вокруг пояса мальчика и водосточной трубы, затянулись слишком туго. Найджелу пришлось потратить несколько бесценных минут, чтобы распутать Фила.

Впрочем, спешил он зря. Когда Найджел выбежал из-за угла, перед ним предстало удивительное зрелище: инспектор Блаунт в неизменной шляпе стоял на коленях в траве и методично осушал ее носовым платком. Рядом высилась горка разбитого стекла. Подняв глаза, инспектор обиженно промолвил:

– Вы чуть не пришибли меня этой бутылкой. Уж не знаю, чем вы двое там занимались…

За спиной Найджел услышал тяжелое дыхание. Фил, словно порыв горячего ветра, налетел на Блаунта, пытаясь вырвать платок из рук инспектора. Его глаза почернели от ярости, вылитый маленький чертенок. Шляпа Блаунта отлетела в сторону, пенсне повисло на шнурке, но инспектор невозмутимо скрутил мальчишку, мягко подтолкнул к Найджелу и сказал:

– Проследите, чтобы он хорошенько вымыл руки. А ты, Филипп, в следующий раз выбирай противника своего размера и веса! Когда вы с ним закончите, мистер Стрейнджуэйс, я хотел бы с вами переговорить. Пусть за мальчиком пока присмотрит его мать.

Фил покорно позволил отвести себя в дом. Казалось, он совсем пал духом. Уголки рта и глаз подергивались, словно у спящей собаки, которая видит страшный сон. Найджел не знал, чем его утешить. Словно вместе с куском аптечного стекла разбилось то, что не так-то легко склеить.

Глава 11