Убийство на пляже

— Все так же. Как будто и без него недостаточно тяжело.

— Придерживай его своей добротой, Элл. Ты ведь всегда так делаешь.

В его голосе слышится улыбка, и она улыбается в ответ. Чувствуя себя уже лучше, она возвращается к работе.

Здесь же, за своим столом, она просматривает видеозапись, где Харди допрашивает Тома. Она видит, как маленький мальчик говорит, что Марк бил Дэнни. Она видит, чего ему стоит подорвать доверие Дэнни, даже когда речь о том, чтобы поймать его убийцу, и испытывает прилив гордости за сына, за его лояльность по отношению к другу. Она нажимает перемотку и просматривает ролик еще раз.

— Разбил ему губу…

То, что Марк распускал руки, кажется до боли правдоподобным.

— Том сегодня был молодцом, — говорит Харди из-за ее плеча. — Он может поучаствовать в реконструкции событий той ночи на четверг.

— Что? — ошеломленно переспрашивает Элли. — Нет. Я не хочу этого. Он только что потерял лучшего друга! Это может травмировать его на всю жизнь.

— Может быть, предоставить это ему самому решить…

— Нет! Я его мать. И тут решаю я.

Это тот единственный случай, когда он не может воспользоваться своим служебным положением. Никто, даже Джо, и уж точно не какой-то там чертов Алек Харди, не может отменить ее решение.

— Выходит, ваша причастность к этому расследованию за пределами этих дверей заканчивается.

Он действительно обладает настоящим талантом превращать все положительное в негатив. Элли взрывается:

— При всем уважении, сэр, отвалите от меня сейчас, а не то я написаю в чашку и швырну ее вам в голову!

Харди пожимает плечами с таким видом, будто уворачиваться по ночам от чашек с мочой для него дело обычное.

— Поговорите с… Как зовут вашего мужа? Джо. Погорите об этом с ним. И с Томом тоже.

Упоминание имени Джо успокаивает Элли. Что там он ей советовал? Придерживать Харди своей добротой? Почему бы и нет? Все равно так, как сейчас складываются между ними отношения, они вряд ли могут продолжаться.

— Вы приглашены к нам на званый обед, — говорит она. — Вы здесь мало кого знаете, к тому же питаетесь в гостинице.

— Это не очень хорошая идея.

— Пожалуйста, не глупите и не упрямьтесь. Я тоже не особо горю желанием устраивать это. Но все люди так делают. Приглашают своих начальников в семью. О работе мы там говорить не будем.

В наступившей после этого тишине Харди, похоже, прогоняет фразу «О работе мы там говорить не будем» через какое-то свое внутреннее переводящее устройство. И это явно мучительный процесс.

— Тогда о чем мы будем говорить? — в конце концов спрашивает он.

Блин, хороший вопрос! Она понятия не имеет.

— Просто скажите «да», — отвечает она сквозь стиснутые зубы.

Харди выглядит загнанным в угол.

— Да.

— Благодарю вас. Слава тебе, Господи, — говорит Элли, а когда он скрывается в своем кабинете, добавляет: — Козел.

Найдж Картер, возвращаясь домой из паба, идет переулками и на считаные минуты разминается со своим боссом. Он не пьян, но из-за выпитых четырех пинт пива наполовину идет, а наполовину бежит трусцой, так что едва не натыкается на одинокую фигуру, которая дожидается на перекрестке перед поворотом в его тупик. От неожиданности он выставляет вперед каблук, чтобы затормозить, как на роликах.

Путь ему перекрывает Сьюзен Райт.

— Даже не пытайся бегать от меня, — говорит она, кивая на его дом. — Я знаю, где ты живешь. И знаю, как выглядит твой фургон.

— Я же уже сказал, что больше не хочу тебя видеть.

В интонации Найджа слышится яд.

— Все не так просто, ты еще не понял? — Монотонный голос Сьюзен даже не дрогнул. — Мы с тобой теперь повязаны, ты и я. И ты не можешь просто так повернуться ко мне спиной. Может, тебе это и не по нраву, но изменить уже ничего нельзя. Так что нам просто нужно разработать план, что мы будем делать.

Он подается вперед, и его голос превращается в угрожающий рык:

— Не хочу тебя видеть рядом с собой. Держись от меня подальше!

— Никуда я не уйду, — спокойно говорит Сьюзен.

Найдж разворачивается и последние несколько ярдов до дома матери преодолевает уже бегом.

— От этого не убежишь! Мы влипли в это дело вместе, хочешь ты того или нет.

Последнюю фразу Сьюзен уже кричит, но ветер, который дует навстречу, бросает эти слова обратно, ей в лицо.

23

Стив Конноли в нерешительности стоит на пороге дома Бэт.

— Я удивился, что вы позвонили.

Но все равно не так, как удивилась этому сама Бэт. Приглашая его войти и предлагая приготовить ему чашку чая, она сама себя не узнает. Кажется нелепым, что они неловко пытаются вести какое-то подобие светской беседы, когда на кону такая громадная ставка, тем не менее все именно так, и они неловко обсуждают, что из себя представляет по-настоящему хороший чай. Единственное, что утешает, так это то, что Стив находит эту ситуацию такой же странной, как и она.

— Почему Дэнни заговорил именно с вами? — спрашивает она, когда чай наконец готов.