Убийство на вокзале. Сенсационная история раскрытия одного из самых сложных дел 19 века

Первые рецензии на театральный дебют Джеймса Споллина были, возможно, не такими, на какие он рассчитывал. Газета Dublin Evening Post осудила «беспрецедентную дерзость и непристойность» его поведения, добавив, что невозможно описать «то отвращение и омерзение, с которым на это смотрит возмущенная и негодующая публика». Газета Daily Express назвала его появление на сцене «шокирующим нарушением приличий», а Dublin Evening Mail возвышенно заявила, что не может себе представить, «чтобы подобное когда-либо происходило в обществе, считающим себя цивилизованным».

Этими выступлениями Споллин оттолкнул от себя даже своих сторонников. Многие простые дублинцы были готовы отнестись к нему с пониманием, видя в нем католика из рабочего класса, которого некомпетентная полиция использовала в качестве козла отпущения. Они радовались его оправданию, но его дальнейшее поведение вызывало лишь недоумение. Каждый знал семью, которая эмигрировала, считая гроши, пока не наскребла достаточно средств на переезд в Америку. Споллин же для них был человеком с 10 фунтами стерлингов в кармане, которых было более чем достаточно, использующим свою дурную славу – и смерть невинного человека – для получения финансовой выгоды. В лучшем случае это было непорядочно, в худшем – убеждало в его виновности.

Что бы ни говорили о Джеймсе Споллине, он не был глуп, а потому не стал продолжать свою театральную «карьеру». К часу следующего дня «Принц Патрик» оставался закрытым, а на тротуаре не было не было никого, кроме шумной компании детей и нескольких человек, слонявшихся, чтобы посмотреть, не покажется ли Споллин. Эти бездельники коротали время за обсуждением убийства Джорджа Литтла и своей растущей уверенности в том, что убийцей действительно являлся Джеймс Споллин. Примерно через полчаса к двери подошел полицейский, коротко переговорил с кем-то из присутствующих и объявил, что Споллин в театре больше не появится. Он поступил мудро, так как вечером у театра собралась еще одна большая и враждебная толпа, явно намеревавшаяся учинить расправу.

Не подозревая о своих противниках, Споллин и его сын находились всего в нескольких улицах от них, в неприглядном пансионе на Эксчейндж-стрит. В течение нескольких дней они не высовывались, ожидая, пока утихнет шумиха. В редких случаях, когда они выходили на улицу, за ними на незаметном расстоянии следили полицейские в штатском, которые вели постоянное наблюдение с момента освобождения Споллина из тюрьмы. Что делать дальше, было неясно: «личный рассказ» принес жалкий фунт стерлингов, а их средства таяли с каждым днем. До Джеймса Споллина наконец начало доходить, что в Дублине, где общественное мнение было настроено против него, у них нет будущего. Вместо этого он решил рассказать свою историю в Корке или Лимерике, уповая на благотворительные инстинкты жителей других городов.

Только вот воплотить этот план в жизнь ему так и не дали. Поздно вечером в субботу к нему пришел инспектор Райан и сообщил, что он арестован и будет обвинен в ограблении железнодорожной компании Midland Great Western Railway Company на 350 фунтов стерлингов. Споллин выглядел изумленным.

– Ну, ничего не поделаешь, – будто смирившись, сказал он. – Но я ничего об этом не знаю.

– Полагаю, это затянется еще месяца на три, – произнес его сын.

– Нам остается только терпеть.

Джеймс Споллин, оправданный в убийстве судом присяжных, не мог быть повторно привлечен к суду по тому же обвинению. Тем не менее власти Дублинского замка были уверены в его виновности и отчаянно желали восстановить справедливость. Если бы им удалось добиться его осуждения за грабеж, они могли бы, по крайней мере, успокоить общественность тем, что виновник чудовищного преступления понес наказание за свои деяния.

Когда стало известно о задержании Споллина, поползли слухи о том, что детективам удалось обнаружить новую важную улику. Тем не менее на заседании полицейского суда, состоявшемся два дня спустя, Корона не представила ничего нового, ограничившись показаниями свидетелей, данными перед мировыми судьями двумя месяцами ранее. Разбирательство было недолгим и завершилось тем, что Споллин был отправлен в Ричмонд Брайдвелл для ожидания суда.