Убийство по-китайски: Золото

Старшина Хун облегченно вздохнул. Подойдя к чайному столику, он наполнил новую пиалу для судьи и, опять присев к столу, заметил:

— В конце концов, ваша честь, и случай с перекладиной объяснится как-нибудь очень просто. Представить себе не могу, чтобы человек, убивший судью, посмел бы покуситься и на вашу честь! Нам же о нем ничего не известно…

— Но и ему многое не известно, — прервал Хуна судья. — Ему неизвестно, какими выводами поделился со мной следователь, и он может предположить, что я не привлекаю его к суду только потому, что жду удобного момента. Этот неизвестный преступник, несомненно, пристально следит за всем, что я делаю, и нечто, что я сделал или сказал, вероятно, навело его на мысль, что я уже напал на его след. — Судья потеребил усы. Затем продолжил — Теперь мне придется подставить себя под удар, насколько это возможно, чтобы соблазнить его на другую попытку. Тогда-то он, может быть, выдаст себя.

— Вашей чести никак нельзя так рисковать собой! — воскликнул ошеломленный Хун. — Мы же убедились в том, сколь этот злодей изобретателен и безжалостен. И одному Небу известно, какой новый замысел он вынашивает! Мы понятия не имеем…

Судья Ди не слушал. Он вскочил и, схватив свечу, приказал:

— За мной, Хун!

Старшина Хун поспешил за судьей, который чуть не бегом пересек двор и направился к дому судьи. Не говоря ни слова, он прошел по темному коридору к библиотеке, распахнул дверь и, подняв свечу повыше, оглядел комнату. В ней ничего не изменилось со времени его последнего посещения. Подойдя к чайной жаровне, он приказал:

— Тащи сюда кресло, старшина!

Хун придвинул кресло к поставцу, судья встал ногами на сиденье. Подняв свечку, он внимательно разглядывал крытую красным лаком балку.

— Дай мне твой нож и лист бумаги! — Голос его звенел от волнения. — Держи свечу. Свети мне.

Взяв нож в правую руку и подставив снизу ладонь левой с лежащим на ней листом бумаги, судья кончиком лезвия поскреб поверхность балки. Затем слез с кресла, тщательно отер лезвие о бумагу, вернул нож Хуну, а лист, сложив, спрятал в рукав.

— Тан в канцелярии? — спросил он.

— Помнится, когда я возвращался, он еще сидел за своим столом, ваша честь, — отвечал старшина.

Судья покинул библиотеку и направился к канцелярии.

Две свечи горели на столе. Тан сутулился на своем месте, уставясь невидящими глазами прямо перед собой. Заметив вошедших, он вскочил. Взглянув на его измученное лицо, судья Ди сочувственно молвил:

— Гибель вашего помощника, должно быть, тяжелый удар для вас, Тан. Ступайте-ка вы домой пораньше и лягте в постель. Но сначала ответьте мне на один вопрос. Скажите, незадолго до смерти судьи Вана в его библиотеке не было ли ремонта?

Тан наморщил лоб. Затем ответил:

— Нет, ваша честь, перед самой смертью ничего такого не было. Но недели за две до того судья Ван сказали мне, что один из его гостей заметил пятна на потолке и обещал прислать лакировщика, чтобы подновить покрытие. Они приказали, чтобы я впустил этого мастера, когда тот придет.

— Кто был тот гость? — сделал стойку судья Ди.

Но Тан покачал головой.

— Не могу знать, ваша честь. У судьи было очень много знакомых среди знатных людей. И большинство из них имело обыкновение заходить к нему в библиотеку после утреннего заседания для дружеской беседы за пиалой чая. Судья самолично заваривали для них. Настоятель храма, предстоятель Хой-пен, судовладельцы Е и Ку, магистр Цао и…

— Полагаю, того мастера найти нетрудно, — в нетерпенье прервал его судья Ди. — Лаковое дерево не растет в этих краях, и не так уж много лакировщиков должно быть в округе.

— Именно поэтому судья были весьма благодарны другу за его предложение, — сказал Тан. — Мы и не подозревали, что у нас тут есть лакировщик.

— Ступайте спросите у стражи, — приказал судья. — Они-то во всяком случае должны были видеть этого мастера! Я буду у себя в кабинете.

Снова оказавшись за своим столом, судья торопливо объяснил Хуну:

— Пыль, попавшая в мою пиалу, навела меня на эту мысль. Когда убийца заметил пожухлость на потолке, вызванную паром от кипящей воды, он понял, что судья всегда ставит медную жаровню на одно и то же место на поставце, и на этом основал свой дьявольский замысел! Он устроил так, чтобы его сообщник появился под видом лакировщика. Тот, делая вид, что подновляет пожухлое место, просверлил маленькую скважину в балке точно над жаровней. Он вложил в отверстие шарик воска, а может быть, и не один, и в каждом из них был яд. И это все, что ему требовалось! Преступник рассчитывал на то, что судья, увлекшись чтением, не сразу заметит, что вода закипела, не сразу подойдет, чтобы залить заварочный чайник. И рано или поздно воск будет растоплен горячим паром и шарики упадут прямо в сосуд на жаровне. Они тут же распустятся в кипятке, их не заметишь. Все очень просто и безотказно, Хун! Я нашел это отверстие в балке — в самой середине пятна. И остатки воска, прилипшие по краям. Вот каким способом было совершено это убийство!

Явился Тан и доложил: