Убийство Принца Оборотня

— Успокойся, маленькая ведьма. Не проклинай меня снова. — Он ухмыльнулся и погладил меня по волосам. — Я не критикую твою сестру, просто делаю замечание. Похоже, она замечательная женщина. Она затмила тебя, скрываясь за кулисами. — Его улыбка смягчилась. — Я кое-что знаю о том, как быть затмеваемым.

Я подняла бровь.

— Ты? Кто затмевает почти семифутового крепкого фейри с ярко-рыжими волосами и полосками?

Его глубокий смех проник в меня, в темноту, еще более приятный, потому что я был его причиной.

— До того, как кто-то проклял меня, у меня были полосы только тогда, когда я терял концентрацию. Я вернулся к этому… — он поднял палец и выставил единственный коготь, когда его хвост обвился вокруг меня под простынями, — к своей истинной форме наедине. Мои родители вообще запретили мне заниматься этим, но что я могу сказать? Я всегда был сыном-бунтарем. — Он сверкнул зубами, но что-то испортило его прежнее веселье. — Нет, даже когда мне удавалось скрыть, кем я был, я всегда был вторым после своего брата во всех возможных отношениях.

Нахмурившись, я положила руку ему на грудь, как будто я могла каким-то образом впитать эту горечь и оставить его только улыбаться. Моя сестра никогда никого не ставила выше меня. И родители Брата и Сестры Молний никогда не проявляли никакого фаворитизма и не ставили друг друга выше, кроме как в своей пирамиде.

Во второй раз я сказала ему эти два слова:

— Мне жаль.

— Мм. — Он провел пальцем от моего затылка вниз по позвоночнику. — Золотой сын Двора Рассвета. Перворожденный наследник. Идеальный Дневной Принц. — Он фыркнул, между его бровей пролегли морщинки. — Он худший из них всех. Когда мы были моложе, до того, как я стал выше его, он был так жесток со мной. Мелочи, когда наши учителя стояли к нам спиной. Щипок или удар линейкой.

По тому, как потемнел его взгляд, я поняла, что стало еще хуже. Это скрутило меня, стиснув челюсти.

— Когда ему это сошло с рук, ситуация обострилась. Я думаю, он хотел посмотреть, насколько ему это сойдет с рук. Какова линия поведения будущего короля? — Его голос смягчился, как будто он не был полностью уверен, что хочет произносить эти вещи вслух.

Я погладила его по груди и прижалась ближе, чтобы напомнить ему, что я здесь.

— Он сломал мне хвост, несколько раз ударил им по двери. — Он сжал мои бедра, притягивая меня ближе. — Он почти отвалился — удивительно, что целители вообще смогли восстановить кости. — Когда он увидел это, он сказал, что им не стоило беспокоиться, практически признал, что сделал это намеренно. «Вырежьте в нем животное». Это было то, что он сказал нашим родителям, что они должны сделать. — Он нахмурился в темноту, его взгляд был отстраненным. — Они отвернулись. Я думаю, они согласились с ним, но у них не хватило духу признать это.

Мои глаза горели от жалости к нему. Мои вены бурлили при виде его брата и его родителей. Как они смеют? С их собственным сыном?

Мне удалось сглотнуть и, наконец, заговорить.

— О, Сефер. — Я скользнула на него сверху и запечатлела поцелуй на его губах. — Мне так жаль. Они никогда не должны были этого делать — думать так. Ты… — Я прижалась своим лбом к его лбу и закрыла глаза, пока они не перестали так сильно гореть. — Мне нравится твой хвост. Даже твои когти. И твои полоски… Они прекрасны. Они напоминают мне ручьи, стекающие по склону горы после сильного ливня. — Я провела по ним пальцами. — Это пути, сходящиеся и разделяющиеся, ведущие к таким интересным местам. Я хочу пройти по ним всем.

Он открылся мне, когда я поцеловала его, прижала к себе, его прикосновения были нежными.

Больше всего я ненавидела его мягкость, потому что там, где все наказания и жестокий, прекрасный секс потерпели неудачу, это было то, что сломило меня.

И я ответила тем же.

ГЛАВА 41

— Я тут подумал, — объявил он, когда мы завтракали за тем, что стало нашим рабочим столом.

— Я чувствую, что должна волноваться. — Я выгнула бровь. — Твои размышления обычно приводят к тому, что ты делаешь мне что-то неприятное.

Он ухмыльнулся.

— Прошлой ночью тебе это не показалось таким уж неприятным, судя по тому, как ты вопила мое имя.

— Я бы сказала, что это был скорее крик, чем вопль.

Он пожал плечами.

— Семантика. Дело в том, что я часто заставлял тебя кончать, и я не слышал ни слова жалобы. И все те разные способы, которыми я трахал тебя, были потому, что я думал об этом, пока ты покрывала наших гостей. Так неужели мои мысли действительно такие плохие?

Это привело к появлению нескольких довольно интересных способов провести время. Я сделала большой глоток фруктового сока — того фруктового, тропического, который мы иногда смешивали со спиртными напитками.

— Может быть, и нет. — Я постаралась небрежно пожать плечами.

Его ухмылка говорила о том, что я потерпела неудачу.

— В данном случае я думал о нашем постыдном задании. — Он отодвинул тарелку и наклонился вперед. — В твоем плане использовать представление, чтобы сблизиться со мной, не было ничего плохого — на самом деле, довольно элегантного. Просто ты выбрала не того мужчину.