Убийство Сталина в год змеи

Ну, положим, тирада про Гитлера, присягу и верность долгу относится, скорее, к области «некрасовской лирики», а вот что могло вызвать у Сталина такой жгучий интерес в пьесе «Дни Турбиных»? И чем вызван ритуальный семнадцатикратный (17 — число Пе) ее просмотр Сталиным? Это еще одна загадка той бурной, чтобы не сказать — турбулентной, эпохи. У меня лично вызывает немалый интерес уже название пьесы: почему именно «Турбины»? Согласитесь, фамилия звучит довольно странно, примерно так же воспринималась бы в наши дни фамилия «Интернетины» или «Клоновы». Рискну предположить, что и здесь имеется определенный эзотерический подтекст. Все дело в том, что у Булгакова, оказывается, имелся свой великий предшественник — протестантский священник, каббалист и алхимик Иоганн Валентин Андреэ (1586–1654), автор знаменитого третьего розенкрейцерского манифеста «Алхимическая свадьба Кристиана Розенкрейца», опубликованного в Страсбурге в 1616 г…

Как и Булгаков, Андреэ происходил родом из известного семейства богословов. Его дед Яков был одним из столпов протестантизма, а отец имел свою алхимическую лабораторию. Неудивительно, что и сам Андреэ весьма понаторел в этих дисциплинах, но особый интерес у него вызывало значение и роль символов в духовном опыте. Считая театр могучим средством воздействия на сознание современников, Андреэ, как и Булгаков, стал театральным автором, и в том же 1616 г. им была написана алхимическая пьеса «ТУРБО». В ней впервые на немецкой сцене появился такой персонаж Великих Арканов Таро, как Арлекин (Шут или МиМ). Как утверждает Кристиан Ребисс, именно это выдающееся сочинение Андреэ «послужило образцом для Гете при написании им «Фауста». Разумеется, розенкрейцер Булгаков не мог всего этого не знать.

Если наше предположение верно, то это многое объясняет. Не стоит еще раз повторяться о роли символизма в творчестве Булгакова — он по этой части нисколько не уступал А.С. Пушкину. А о его посвящении в литературу через кокаин и морфий, как и о символизме романа «Мастер и Маргарита», вы можете узнать немало любопытного из статьи иеромонаха Нектария «Откровения змия». Для нас же, в первую очередь, представляет интерес то обстоятельство, что весь этот изощренный булгаковский символизм и мистицизм был понятен Сталину или, по крайней мере, воспринимался (угадывался, считывался) им на подсознательном уровне, о чем и свидетельствует его поразительное пристрастие к пьесе «Дни Турбиных».

Булгаков умер 10 марта 1940 г. — давайте на всякий случай запомним эту дату.

НЕФТЬ

Одним из важнейших в биографии Сталина явился бакинский период его революционной деятельности (1907–1910). Вот что он сам говорил о нем:

«Три года революционной работы среди рабочих нефтяной промышленности закалили меня, как практического борца и одного из практических местных руководителей. В общении с такими передовыми рабочими Баку, как Вацек, Саратовец, Фиолетов и др., с одной стороны, и в буре глубочайших конфликтов между рабочими и нефтепромышленниками — с другой стороны, я впервые узнал, что значит руководить большими массами рабочих. Там, в Баку, я получил, таким образом, второе свое боевое революционное крещение.» (И.В. Сталин. Сочинения, т.8, стр. 174)

Здесь очень важно понять истинную подоплеку привязки биографии Сталина к Баку и нефтяной промышленности. Прежде чем приступать к более сложным формам каббалистического анализа, нам следует добиться полной ясности в понимании базовых символов матрицы и ее основополагающих структурных элементов. А посему давайте вместе подумаем, откуда в русском языке взялось слово «нефть»? На этот счет есть несколько версий, — приведу некоторые из них.

«Этимология слова «нефть» через персидское посредничество восходит к арабскому слову, которое в глагольной форме имеет значение: «плевать, извергать, харкать». (Алексей Иваненко: «Философия нефти»)