Убийство у синего моря

Мы с Рози уставились на смартфон, лежащий перед нами на белой скатерти. С экрана на нас смотрело лицо Мадлен. Нет, не Мадлен. Но очень на нее похожее. И только тут я поняла, что сходство невесты с Лайлой Дамм пришло мне в голову уже позже. Скорее всего, сначала Мадлен напомнила мне другую женщину, ту, что я часто видела по телевизору.

Элла Свенссон.

Глава тридцать третья

Портраш, Северная Ирландия

Элла вернулась домой. Тихо-тихо поднялась по лестнице обратно в спальню. Но в постель, где по-прежнему похрапывал Патрик, даже не заметивший ее маленького побега, ложиться не стала. Вместо этого Элла присаживается за стол у окна.

В руке у нее зажат мобильный телефон. Она ждет, что он зазвонит.

Если он теперь вообще когда-нибудь зазвонит.

Она даже отправила сообщение. Сообщение своей сестре.

Сестре, которая в эти самые выходные сочетается браком с мужчиной, с которым живет вместе последние семь лет. Но Эллы нет на этой свадьбе. Она даже не получила приглашения. И это оказалось гораздо мучительнее, чем она думала. Пусть даже Элла предвидела, что ее, скорее всего, не пригласят, она ощутила болезненный укол, когда поняла, что свадьба состоится. Но без нее.

Еще двадцать лет назад подобное ей бы даже в голову не пришло. В детстве они с сестрой крепко дружили и обожали фантазировать на тему своего замужества. Будет ли это пышная свадьба в церкви или более скромная, но романтичная церемония на каком-нибудь экзотическом острове? Что они наденут: пышные белые платья или нечто совершенно умопомрачительное? Вроде беретов и пачек, как у балерин? И кем окажутся их избранники? Звезды экрана с мешками денег? Да, думает Элла, Мадлен стремилась именно к этому. В отличие от самой Эллы. Патрик, конечно, красив на свой манер, но до звезды телеэкрана ему далеко. И зарплата в компании, в которой он работает, не составляет даже пятой части того, что получает Элла за съемки одного сезона телесериала. Но это неважно. Потому что, когда Элла в первый раз увидела Патрика (в тот вечер она отправилась с подругой выпить пива в Хорнстулле), она сразу поняла, что он тот, кого бы ей хотелось иметь рядом. Рядом с этим мужчиной я хочу просыпаться по утрам. Много, много дней подряд.

Сложно сказать, когда именно испортились отношения между Эллой и Мадлен.

Быть может, когда Мадлен в старшем классе средней школы отбила у Эллы парня? Или когда Элла несколько лет назад плюнула на запланированную поездку с сестрой и вместо нее отправилась пробоваться на главную роль в фильме? Или когда Мадлен сошлась с Давидом – мужчиной, который Элле с самого начала не понравился?

Нет. Конечно, нет. Не было ничего такого. Сестры – а тем более близнецы – не рвут отношений из-за таких мелочей. Элла точно знает, когда между ними пролегла трещина отчуждения – два года назад, когда не стало отца.

Это было тяжелое время дли них обеих, время, наполненное двоякими чувствами. Кем был тот таинственный мужчина, их отец? Любил ли он их? Знали ли они его когда-нибудь по-настоящему? Или же он только и делал, что постоянно пропадал на работе? Когда папы не стало, голова у Эллы буквально лопалась от мыслей. Мыслей, которые Мадлен пыталась как-то упорядочить.

Элла помнит, как они вместе с сестрой отправились поужинать в «Капри Дуэ» – очень уютный, но довольно безликий итальянский ресторанчик на Томтебугатан в Вазастане. К тому моменту Элла уже успела отсняться во втором сезоне «Галереи», и ее повсюду узнавали. Отсюда и выбор заведения.

И вот там-то, над тарелками с брускеттой и карпаччо, Мадлен завела разговор о вещах, которые, по мнению Эллы, неуместно обсуждать за столом. Вещи, касавшиеся их отца. И их матери. Несмотря на то что сестры были ровесницами, из них двоих Мадлен всегда была более наблюдательной и в какой-то мере более зрелой. В тот вечер Мадлен поведала сестре, что начала ходить на сеансы к Агнете Вестерлунд, известному в кругах Давида психотерапевту. Тем самым она хотела дать понять, что имеет дело со специалистом высшей пробы. По словам сестры, Агнета буквально творила чудеса, извлекая из подсознания Мадлен давно забытые воспоминания детства.

Среди которых были подслушанные разговоры между их родителями.

– Ты ведь тоже о чем-то догадывалась? – допытывалась Мадлен у сестры в тот вечер. – Ведь было же в них что-то такое – подозрительное? Они часто шептались о чем-то по ночам. Я слышала.

У Эллы кровь застыла в жилах. Ей не хотелось слышать подобных слов о своих родителях. Не хотелось даже мысли допускать о том, что в них было что-то странное или неправильное. Но Мадлен продолжала упорно настаивать на своем. Якобы она явственно помнит разговоры родителей о них – об Элле и Мадлен.

О том, как они появились на свет. И о том, кем на самом деле являются.

Элла лишь отмахивалась от подобных речей. Она не желала ничего слышать.