Убийство у синего моря

Но Мадлен оказалась настойчивой. Она затеяла какое-то расследование и не собиралась его бросать. После того вечера она стала чаще названивать сестре и сообщать ей все новые и новые подробности, которые всплыли во время сеансов у Агнеты. Ты сошла с ума, в конце концов сказала сестре Элла. Окончательно и бесповоротно! Разве ты сама этого не понимаешь? Нет, Мадлен не понимала. И продолжала копать дальше, становясь все более одержимой своими идеями.

И вот однажды зазвонил телефон и между сестрами состоялся тот самый разговор, так напугавший Эллу. Разговор, в котором просто и ясно прозвучало: Элла, мы не дети наших родителей.

Элла бросила трубку. А Мадлен все звонила и звонила. Слала сообщения. Но Элла все повыключала. К такому повороту она точно не была готова. Совершенно. Ее сестра психически больна, ей лечиться надо. После этого случая они прекратили между собой всякое общение. И когда несколько недель назад не стало мамы, то даже в больницу они приехали порознь и в разное время. Элла знала, что Мадлен много раз навещала мать, покуда та была жива. Но деменция помешала сестре добиться ответов на свои вопросы.

Стул отзывается недовольным скрипом, когда Элла решает размять затекшую спину.

В руке по-прежнему зажат мобильный. Мадлен так и не ответила. Зато Элла проверила кое-что другое. Билеты на самолет. На самолет, который завтра рано утром покидает Северную Ирландию.

Крохотная слезинка ползет по щеке Эллы. Она изо всех сил пытается сдержаться и не зарыдать. Она могла бы разбудить Патрика. Он ведь сам хотел, чтобы они отправились обратно домой. Но не выйдет. Сегодня ночью она должна покинуть Портраш одна, не ставя Патрика в известность. Потому что то, что она собирается сделать, она должна сделать сама, без него.

Дело в том, что в тот вечер в «Капри Дуэ» Элла пусть подсознательно, но поняла, что ее сестра права.

Это очевидно. Но лишь сейчас она впервые осмеливается допустить подобное. Думать о подобном, не чувствуя, как из-под ног уходит земля. Скорее всего, в какой-то момент Мадлен пожалела о сказанном. Иначе зачем еще ей понадобилось нанимать этого парнишку? Есть только одна причина – чтобы спугнуть отсюда Эллу. Заставить ее вернуться домой в Швецию. Элле прекрасно известен ход мыслей Мадлен. Сестра боится за свою репутацию. Свою и Давида.

Как отреагирует публика, если узнает правду о прошлом Эллы и Мадлен? Должно быть, Мадлен осознала опасность, думает теперь Элла. Она начала свое расследование, когда скончался их отец. Но когда не стало их матери, она, должно быть, что-то поняла. Насколько близко подошла к правде. А когда Элла сообщила, что собирается отправиться в Портраш, чтобы прибраться в доме родителей, Мадлен, верно, перепугалась до смерти.

И теперь Эллу мучают вопросы. Неужели сестра таким манером хочет ее защитить? Или прежде всего она хочет защитить саму себя? На самом деле это не важно. Потому что в голове у Эллы постепенно начинает проясняться. Она делает глубокий вдох и выключает экран смартфона, от чего комната погружается во тьму.

Я не ребенок своих родителей.

И завтра утром я улетаю домой, в Швецию. На свадьбу моей сестры.

Глава тридцать четвертая

Я подождала, пока Рози уснет. К счастью, много времени это не заняло – стоило ей уложить свои белые букли на подушку, как уже через пять минут раздался громогласный храп. Я бросила быстрый взгляд в зеркало, взбила волосы и покинула номер.

Адаму удалось снять на ночь свободный номер на вилле «Морская жемчужина». Рози таки уговорила его остаться. Да и он сам, пожалуй, был не прочь, видя, какой оборот принимает дело.

По слабо освещенному коридору я прокралась к номеру «Судак».

Легкий стук в дверь, и на пороге моментально нарисовался Адам.

В одних сине-белых трусах «Гант».

– Смерти моей хочешь? – пошутила я.

Он улыбнулся и впустил меня внутрь.

* * *

В постели жарко, но Адам еще жарче. Мы лежим, прижавшись друг к другу под одеялом, его руки обвиты вокруг моего тела. Я устала, но спать совсем не хочется – настолько чудесны эти мгновения. Снаружи штормит и видно, как ветви деревьев танцуют на ветру.

– Ты выяснил регистрационные данные?

Адам улыбается. Я это чувствую, потому что его щетина щекочет мне шею.

– Это такой вариант разговора в постели?

Я фыркаю.

– Прости. Просто мне любопытно.

– Да, выяснил. Тилли помогла мне навести справки. Родителей Мадлен и Эллы звали Карин и Роджер Свенссоны.

– Еще какая-нибудь информация на них есть?

– Не особо. Владели небольшим домиком в Тэбю и домом в Северной Ирландии.

– Северной Ирландии?

– Угу. Карин им владела. Должно быть, дом перешел ей по наследству, подробностей я не уточнял. Но она родилась в нем, в девичестве Карин Коллинз, дочь ирландца и шведки.

– Чем занимались Карин и Роджер?