Убийство в доме викария

– Да практически никак. Его, естественно, предупредили насчет показаний. Но он лишь рассмеялся. Сказал, что пришел повидать вас, а нашел здесь Протеро. Они поговорили, и он пристрелил его. Отказывается говорить, из-за чего была ссора. Послушайте, Клемент, только строго между нами, вам что-нибудь известно? До меня доходили слухи, будто ему запретили появляться в доме и все такое. Что там было? Он соблазнил дочку или что? Мы не хотим втягивать девочку больше, чем это необходимо для общего блага. Так в этом было дело?

– Нет, – ответил я. – Поверьте мне на слово: дело было абсолютно в другом. Это все, что я могу сказать в сложившихся обстоятельствах.

Полковник кивнул и встал.

– Рад слышать. А то уж больно много разговоров. В наших краях слишком много женщин… Что ж, мне пора. Я должен увидеться с Хейдоком. Его вызвали к какому-то больному, но сейчас, думаю, он уже вернулся. Я не боюсь признаться вам в том, что мне жаль Реддинга. Он всегда казался мне приличным парнем. Наверное, его как-то можно будет защитить. Последствия войны, контузия или что-то в этом роде. Особенно если не обнаружится путного мотива… Я должен идти. Хотите со мной?

Я ответил, что с удовольствием, и мы отправились в путь.

Дом Хейдока расположен по соседству. Его слуга сообщил, что доктор только сейчас пришел, и провел нас в столовую. Хейдок сидел за столом над горячей яичницей с беконом. Нас он поприветствовал дружелюбным кивком.

– Прошу прощения, что вынужден был уйти. Роды. Я всю ночь работал над вашим делом. Достал для вас пулю.

Он указал на маленькую коробочку на столе. Мелчетт принялся рассматривать ее.

– Двадцать пятый?

Хейдок кивнул.

– Технические детали я оставляю следствию, – сказал он. – Вам же наверняка хочется знать, была ли смерть мгновенной… Вот глупец, ради чего он это сделал? Кстати, примечательно, что никто не слышал выстрел.

– Да, – согласился Мелчетт, – меня это тоже удивляет.

– Окно кухни выходит на противоположную сторону дома, – сказал я. – Если двери в кабинет, в кладовку и на кухню закрыты, вряд ли можно что-то услышать; к тому же в доме не было никого, кроме горничной.

– Гм, – произнес Мелчетт. – И все же это странно. Меня удивляет, что та старушка – как ее зовут, Марпл? – тоже ничего не слышала. Ведь в кабинете было открыто окно.

– Может, и слышала, – сказал Хейдок.

– Сомневаюсь, – покачал головой я. – Она только сегодня была у нас и не говорила ничего такого, а я уверен: она обязательно рассказала бы, если б было что рассказывать.

– Может, слышала, но не обратила внимания, решила, что это автомобильный выхлоп.

Я вдруг осознал, что сегодня утром Хейдок на удивление оживлен и весел. Казалось, он пытается ради приличий подавить хорошее настроение.

– А если на оружии был глушитель? – добавил доктор. – Это вполне вероятно. Никто бы ничего не услышал.

Мелчетт покачал головой.

– Слак не нашел ничего такого рода. Он спросил у Реддинга, а тот, судя по всему, сначала не понял, о чем речь, а потом принялся горячо утверждать, что не пользовался никакими глушителями. Думаю, ему можно верить.

– Да, в самом деле… Бедняга.

– Чтоб ему пусто было, этому молодому дураку, – сказал полковник Мелчетт. – Простите, Клемент. Но он действительно дурак! Ни у кого в голове не укладывается, что он убийца.

– А мотивы? – спросил Хейдок, допивая кофе и отодвигаясь от стола.

– Говорит, что они поссорились, он потерял голову и выстрелил.

– Надеется, что убийство сочтут непредумышленным, да? – Доктор сокрушенно покачал головой. – Все это неубедительно. Он встал позади Проперо, когда тот писал, и выстрелил в голову. Уж больно бурная реакция на «ссору».

– По сути, на настоящую ссору у них не было времени, – сказал я, вспомнив слова мисс Марпл. – На то, чтобы подкрасться к нему, выстрелить, перевести стрелки часов на шесть двадцать и уйти – на это у него ушло бы все время. Я никогда не забуду, какое у него было лицо, когда я встретил его у калитки. «У вас назначена встреча с Протеро? О, вот вы и встретитесь с ним…» Одно это должно было навести меня на подозрения – я сразу должен был догадаться, что именно произошло всего несколько минут назад.

Хейдок уставился на меня.

– В каком смысле – всего несколько минут назад? Когда, по-вашему, Реддинг выстрелил в него?

– За несколько минут до моего возвращения домой.

Доктор энергично замотал головой.

– Невозможно. Абсолютно невозможно. Он был мертв значительно дольше.

– Но вы же сами говорили, друг мой, что полчаса – это лишь приблизительная оценка! – воскликнул полковник Мелчетт.

– Полчаса, тридцать пять минут, двадцать пять минут, двадцать минут – возможно, но не меньше, точно. Ведь иначе тело было бы еще теплым, когда я осматривал его.

Мы изумленно уставились друга на друга. Лицо Хейдока изменилось, оно вдруг стало серым, он словно постарел в одно мгновение. И эта резкая перемена крайне удивила меня.

– Но послушайте, Хейдок, – наконец-то обрел дар речи полковник. – Если Реддинг утверждает, что выстрелил в него без четверти семь…

Хейдок вскочил на ноги.