Убийство в хондзине

Быть может, сейчас как раз время напомнить о том, как они выглядят. В отличие от прочих музыкальных медиаторов, плектр для кото напоминает фальшивый ноготь, прикреплённый к кольцу. Кольцо надевается на палец, а «ноготь» закрывает подушечку пальца. Другими словами, если надеть плектры для кото, отпечатков пальцев не останется. Зная это, убийца надел плектры на пальцы перед совершением убийства… по крайней мере, так решила полиция. Так как три пропавших плектра нашли окровавленными на полке над раковиной в уборной, это показалось разумным выводом.

Итак, убийца, надев на руку три плектра и размахивая катаной, пробрался в комнату, где спали молодожёны. Сперва он напал на Кацуко, спавшую ближе к входу, несколько раз ударив её. По-видимому, Кацуко недолго и бессильно боролась, но лезвие меча поразило её почти сразу.

Без сомнения, проснувшись от шума, Кэндзо сел, но убийца сразил его ударом по руке. Кэндзо неустрашимо бросился на тело Кацуко, чтобы защитить её, и убийца заколол его катаной, оставив бездыханное тело жениха с пронзённым сердцем лежать поверх невесты.

Такой сценарий разработал инспектор Исокава, но многого он не понимал.

Я уже упомянул, что кото принесли к постели и, видимо, играли на нём окровавленными пальцами, но зачем же убийца прервал нападение, сыграв на музыкальном инструменте? И ещё этот мостик из-под порванной струны. Зачем он пропал и куда? Сыщики обследовали весь флигель, но ничего не нашли.

Но ещё более загадочным представлялось исчезновение самого убийца. Как он сбежал? Все двери и окна были прочно заперты изнутри. Не было ни одного отверстия, через которое кто угодно, мужчина или женщина, мог бы протиснуться. Но всё же некто убил Кэндзо и Кацуко и, сыграв на кото, вышел через двери-сёдзи с западной стороны в энгаву. Он оставил над раковиной три окровавленных плектра и, как раз под тем самым ставнем-амадо, которую сломали Рёскэ и Генсиси, бросил маленькое полотенце для рук, превращённое в окровавленный комок. Но и это не всё — с внутренней стороны сломанного ставня был кровавый отпечаток трёх пальцев. На сей раз плектры не закрывали пальцев — отпечатки слабо, но виднелись.

Это доказывало, что убийца сбежал через ставни или, по крайней мере, пытался открыть их. Вопрос состоял в том, был ли ставень заперт до того, как Генсиси разбил его топором? Проник внутрь и открыл его Рёскэ, которому не слишком нравилась идея, что он мог ошибиться.

— Ставень, несомненно, был заперт изнутри на задвижку. Генсиси проделал топором дыру, достаточно большую, чтобы я просунул внутрь руку, нащупал задвижку и открыл его. Абсурдно даже предполагать, что убийца мог сбежать там. И даже если он это сделал, почему на снегу нет следов? Мы с Генсиси абсолютно уверены. И Гиндзо-сан нас поддержит.

Гиндзо кивнул в знак согласия, но всё же пристально посмотрел на Рёскэ, причём взгляд его выразил нечто большее, чем подозрение.

Однако вернёмся ненадолго назад…

Утром, перед рассветом, Гиндзо стоял вместе с Рёскэ, с ужасом глядя на тела племянницы и её мужа. Когда стала прибывать полиция, Гиндзо наконец смог разрыдаться. Было семь часов утра, погода прояснилась. Снег, обильно заваливший крышу главного здания, таял под утренними лучами солнца. Талая вода с карниза капала всё быстрее и быстрее.

Но Гиндзо был слеп к свету и глух к звуку. Его лицо исказилось от горя. А глубоко под этим горем таились горечь и гнев.

Не говоря ни слова, он вернулся к главному дому, но ему помешал приход Сабуро. Он ночевал в доме двоюродного деда Ихэя в К., но теперь, узнав у слуги о случившемся, поспешил домой. Он выглядел бледным. Внимание Гиндзо привлёк его спутник — элегантный усатый господин чуть за тридцать. Увидев его, хозяйка дома удивилась:

— О, Рюдзи! Что ты тут делаешь?

— Мама, Генсиси только что сообщил мне ужасные вести.

Конечно, он выглядел расстроеным, но был спокойнее, чем можно ожидать при подобных обстоятельствах.

— Это ужасно! Страшно! Не знаю, что делать. Но, Рюдзи, как ты так быстро добрался сюда? Когда ты приехал?

— Только что, из Фукуоки. Конференция, на которой я был, кончилась раньше, чем я ожидал… Я думал прийти поздравить Гендзо. Приехал на станцию Н. и только зашёл в дом дяди Ихэя в К., спросить, как прошла свадьба, как прибежал Генсиси…

Гиндзо с недоверием изучал молодого человека, но, услышав эти слова, он широко раскрыл глаза, так что его взгляд мог бы прожечь дыру в лице Рюдзи. Этот взгляд был столь решителен, что едва ли Рюдзи мог его не заметить. Казалось, он почувствовал себя неловко.

— Мама, этот человек…

— О, это дядя Кацуко. Гиндзо-сан, это мой средний сын, Рюдзи.

Гиндзо наклонил голову и, не говоря ни слова, вернулся в свою комнату в главном доме. Там он некоторое время стоял, размышляя, но, наконец, проронил только одну фразу:

— Этот человек лжёт.

Затем он открыл дорожную сумку и извлёк бланк телеграммы. Немного подождав, он стал писать.

«Кацуко мертва. Вызови Киндаити.»

Он написал адрес своей жены и отправился на почту городка К.

Глава 6 Серп и мостик для кото