Убийство в Невском переулке

— Петр Глебович, на ваше великодушное усмотрение, — штабс-капитан с превеликим удовольствием отправил в рот соленый рыжик.

— Хорошо, а вы, — он обратил взор к Михаилу. — Что хотели вы?

— Однако мне все равно, я полагаюсь на вас, — он приложил руку к груди. — Я, к сожалению, не охотник, но непременно хотелось бы побродить с ружьем по лесу.

— Не вижу препятствий к исполнению вашего желания. У вас, правда, не слишком подходящая одежда, но ничего, подберем.

ПОСЛЕ ЧАЯ И непременной сигареты у камина, которая являлась своеобразным ежедневным ритуалом для хозяина, как он сказал гостям, Анисимов резко оборвал пустой рассказ на полуслове и поднялся с кресла.

— Что, господа, не передумали?

— Что? — Орлов не понял, о чем идет речь.

— Как что? — Петр Глебович бросил сигарету в спокойное пламя, пожирающее березовые поленья в камине. — Охота, разумеется.

— О нет! — поднялся в свою очередь и Василий Михайлович. — Мне было бы интересно.

— В лесу снега намело, там нет тропинок, по пояс в некоторых местах, — то ли предупреждал, то ли отговаривал хозяин, и главное, невозможно было понять, какие чувства вкладывал Петр Глебович в свои слова, но ясно одно — его непременное желание избавиться от нежданных гостей. — Не пугает?

— Если выдалась такая возможность, — штабс-капитан продолжал играть роль столичного чиновника, охочего до дармовых приключений, — отчего ею не воспользоваться с великодушного разрешения хозяина, — в голосе послышались нотки лести.

— Тогда предлагаю не откладывать.

— Я готов, — Орлов всем своим видом показывал свое нетерпение.

— А вы?

— Я тоже, — робко произнес Михаил, хотя ему хотелось остаться в имении, чтобы по возможности осмотреть дом и пристройки. Но хозяин был настроен решительно и не имел желания оставлять без присмотра никого из гостей.

— Степан принесет вам платье для охоты, надеюсь, получаса вам будет достаточно для переодевания?

— Даже с избытком. — ответил за двоих штабс-капитан.

Уже наверху, когда шаги Степана стихли на лестнице, Василий Михайлович, по-военному быстро переодевшийся, прошел в комнату, предоставленную Жукову.

— Какие соображения? — без предисловий произнес он тихим голосом, подойдя к помощнику.

— Хозяин пытается нас побыстрее выпроводить из дома.

— Ты тоже это заметил.

— Становится очевидным, что есть повод для такого поведения.

— Ты тоже думаешь, что станки здесь?

— Нет сомнений.

— Тогда держи ушки на макушке.

— Это как водится.

— Нам надо проверить хозяйственные постройки, окна твоей комнаты туда не выходят?

— К сожалению, нет.

— Вот именно, нас поселили так, чтобы, не дай бог, мы чего не увидели. Ты заметил очищенную от снега дорожку туда? Парадное крыльцо так не выдраено. Жаль, — штабс-капитан ударил кулаком правой руки по ладони левой. — Ночью мне так и не удалось туда попасть. Целую ночь Степан провел у лестницы, карауля нас.

— Да, я хотел тоже выйти во двор, но, увы, столкнулся с тем же обстоятельством — Степаном.

— Так бы нас не стерегли, если бы не было причины скрывать что-то от посторонних глаз тайное.

Глава двадцать седьмая Питерские напасти

МЫСЛИ ВИХРЕМ ПРОНОСИЛИСЬ в голове Соловьева. То ли ему показалось, и это — простое сходство, то ли он и в самом деле увидел Ильина, который для каких-то особых целей переоделся в инженерный мундир. Надворный советник пристально всматривался в довольно тучную фигуру, идущую медленным шагом, и все больше убеждался, что это — переодетый Ильин, который вдруг исчез в подъезде большого дома. Соловьев последовал за ним и оказался у двери, на которой было написано:

Иван Петрович Берг

Инженер пробыл там с четверть часа, затем вышел из дома, сел на извозчика. Соловьев едва успел вскочить к другому в коляску. Ничего не подозревавший инженер подъехал к дому на Боровой, расплатился с извозчиком и скрылся в подъезде. Надворный советник подождал и вошел следом за ним.

— Скажите, пожалуйста, — обратился он к швейцару. — Сюда сейчас приехал инженер путей сообщения. Быть может, он остановился здесь?

— Да, Сергей Васильевич здесь проживают, а вам-то какое дело?

— Извините, не признал в вас человека государева, — расплылся в улыбке швейцар, — а Сергей Васильевич Будовцев у нас проживают уже лет пять.

— Он инженер-путеец?

— Совершенно верно, на железной дороге инженером.

— Женат?

— А как же. Хозяйственная у него Марья Семеновна, и трое ребятишек-погодок…

— Понятно, — неужели ошибся?

— НО ТАК ПОХОДИТЬ на этого Ильина! — потом рассказывал Путилину Соловьев, а он до этого побывал у дома Бернардаки и там смог рассмотреть Фому Тимофеевича вполне основательно.

— Бывает, — произнес Иван Дмитриевич, — главное, чтобы мы своего Ильина не упустили, — каждый его шаг должен быть известен: у кого бывает, где бывает, с кем встречается, в каких местах его можно встретить. Все.

— Это как водится, Иван Дмитрич.

— Кто там сейчас за Ильиным?

— Агенты Коврижкин и Сенников.

— Что ж, за них я спокоен. Вот сердце за уехавших в уезд болит, очень уж тревожно.