Убийство в Пражском экспрессе

— Насколько мне известно, комната Поспишила находилась на первом этаже. Она топится извне. Ярослав курит. Всё говорит о том, что он открывал форточку, когда дымил, и, возможно, когда было жарко натоплено. Наверняка, она плохо закрывалась из-за того, что часто намокала от дождя и, как следствие, разбухла. Поэтому пану Плечке не составляло труда через неё подбросить свой использованный билет на поезд. Вот потому-то он и лежал на подоконнике. Ярослав, скорее всего, билета не видел либо по причине закрытой занавески, либо из-за того, что Плечка подкинул билет незадолго до его ареста.

— Это лишь гипотеза, — махнул рукой следователь. — А у вас есть серьёзные доказательства?

— Безусловно. Начнём со дня убийства, то есть с четвёртого ноября. В тот день я шёл на пражский вокзал и увидел, как из «Рено» выбрался господин в котелке, чёрном пальто и с букетом цветов, обёрнутых в подарочную бумагу. Он был среднего роста, круглолицый, с пышными усами. Я бы и не обратил на него внимания, если бы не огромный букет цветов и регистрационный номер таксомотора, на котором он прикатил — это «КА-0067». То есть «КА» — это «Клим Ардашев», а «67» — 1867, год моего рождения. Незнакомец направился на вокзал. Встречающие на платформе ожидали прибытия пражского экспресса «Прага — Оломоуц», а я покинул перрон, но через четверть часа вернулся и оказался у подземного перехода на вторую платформу. Прямо передо мной стояли две кареты скорой помощи. Санитары пытались погрузить два трупа на носилках. Позже я узнал, что это были Божена Плечка и Йозеф Врабец из «пятнадцатого» вагона. Как раз в этот самый момент на второй путь с шумом прибыл поезд «Брно — Прага». Неподалёку я заметил торговку цветами. В её ведре виднелся шикарный букет незнакомца в подарочной бумаге с белой хризантемой посередине.

На следующий день тот самый господин явился в наше сыскное агентство. Он представился, как пан Плечка и просил отыскать его жену, не вернувшуюся после отдыха в Брандис-над-Орлице. Плечка поведал историю про заболевшего «испанкой» приказчика и невозможность самому сопровождать супругу на курорт. Божена писала ему письма, а он телефонировал в отель «Саксонский двор».

— Это так, — подтвердил Яновиц. — Мои люди опросили портье в отеле. Он сказал, что кто-то телефонировал и попросил пригласить мадам Плечку, а бестолковый портье ответил, что пани Плечка и пан Плечка изволили покинуть номер. И звонивший повесил трубку.

— Благодарю, инспектор. Ваше замечание только подтверждает мои слова. Но я продолжу. Итак, Плечка мне заявил, что накануне он встречал жену на вокзале. Купил цветы, но она не приехала. А потом коммерсант упомянул, что пришёл второй поезд из Брно. И он подумал, что она могла выйти на какой-нибудь станции и случайно пропустить отправление своего поезда, и пересесть на другой, который идёт из Брно до Праги. Но и там, на второй платформе, он её не нашёл. Из-за этого Плечка расстроился и отдал букет цветочнице. Потом телефонировал в отель. Портье ответил, что уже пани освободила номер и выехала из гостиницы. Прошли сутки, а её всё нет. Уходя, Плечка сказал мне, что он сообщил полиции о том, что обращался к нам. Как вы понимаете, визит к нам был сделан лишь для того, чтобы полиция не подозревала его в убийстве жены. Но пан Плечка сделал две ошибки: первая заключалась в том, что он не удержался и вставил в середину букета белую хризантему — цветок печали, а вторая — это упоминание о том, что он отправился на второй путь, чтобы проверить, не приехала ли Божена на поезде «Брно — Прага». Дело в том, что именно в тот момент, когда прибывал этот поезд, и выносили трупы из «пятнадцатого» вагона экспресса «Прага — Оломоуц». И он видел это, потому что санитарные кареты стояли у подземного перехода на второй путь и миновать их, опускаясь в переход, было невозможно. Представьте ситуацию: муж встречает жену, прибывающую на поезде (он сам выкупил купе туда и обратно, а, согласно обратному билету, купе находится именно в «пятнадцатом» вагоне), но её нет. И тут из «пятнадцатого» вагона прямо выносят два трупа. Плечка проходит мимо и даже не интересуется у полиции, кто эти покойники. И только на следующий день он заявляется в наше детективное агентство, чтобы отыскать жену. Не кажется ли вам это странным?

— Но это ещё не доказательства его вины, это ваши предположения, — с сомнением покачал головой следователь. — У вас есть конкретные улики?

— Безусловно. Но прежде я хотел бы задать вопрос криминалисту. Скажите, исследуя серебряную фляжку, якобы принадлежащую Божене Плечке, вы обнаружили какой-нибудь непонятный отпечаток, не схожий с человеческим?

— О да! Был один. Непонятный, в точечках, с зигзагообразным рисунком.

— Мне почему-то кажется, что это был отпечаток одного из «пальцев» вот этих перчаток, — Клим Пантелеевич протянул пару перчаток. — Я их обнаружил в прихожей. Проверьте. Думаю, один из них совпадёт, ведь «пальцы» перчатки, как человеческие пальцы, отличаются уникальными особенностями. Это будет прямая улика.