Убийство в спальне Дело о дневнике загадочной блондинки. Дело о кричащей женщине

— Да, у меня были сегодня с собой ключ зажигания и ключ, которым запирается дверь трейлера, — я ношу их в специальном мешочке и утром положила его в карман халатика, они и сейчас там, но мне представляется, что если кто-то решил украсть машину, то беспокоиться о том, как включить зажигание, он не станет. Разве не так? Говорят, легко можно завести автомобиль, закоротив что-то там за приборной доской?

— Вы позвонили мне, а не в полицию… — И хотя Мейсон произнес это предложение констатирующим тоном, оно больше звучало как вопрос.

— Разумеется. Представьте себе девушку, облаченную в просвечивающую вуаль из солнечного света, и как ее сурово допрашивают двое полицейских, срочно прибывших на патрульной машине, а? Они задают кучу вопросов, тщательно записывают, что украдено, и еще тщательнее — что осталось. И какая замечательная сенсация для репортеров! Одни только заголовки чего будут стоить: «Загорающая блондинка теряет все, за исключением улыбки и солнечного загара!» — и остальные в таком же духе. А фотографы из газеты? Они-то уж во что бы то ни стало постараются заполучить мое фото и не пожалеют усилий, чтобы подобрать наилучшее освещение.

— Значит, другой причины не было?

— Причины, чтобы не вызывать полицию?

Мейсон утвердительно кивнул.

Какое-то мгновение Арлен Дюваль вертела в руках стакан, потом подняла глаза.

— Была.

— Какая же?

— Я думаю… мне кажется, что полиция как раз и стоит за’ всем этим делом.

— То есть вы имеете в виду, что ваш автомобиль вместе с трейлером украли полицейские?

— Вот именно.

— И зачем?

— Чтобы как следует обыскать. Не торопясь и ни на кого не оглядываясь.

— Так, так. А что бы они стали искать?

— Мой дневник, возможно.

— На что это вдруг полиции сдался ваш дневник?

— Мистер Мейсон, — выдохнула девушка, — в этом деле вы должны будете поверить мне на слово.

— Но вы пока еще не представили обоснований серьезности ваших намерений.

— Я не имею в виду деньги. Завтра к десяти часам утра вы получите необходимый задаток — я позабочусь. В данный момент я имею в виду остальную часть этого… э-э… дела — мою личную оценку, и здесь вам придется поверить мне на слово. Вот и все.

— Что-то у вас тяжело получается с изложением событий. Я предлагаю: выкиньте пока ту часть, что вы хотите скрыть, и переходите к сути дела.

— Отлично. Вы знаете, кто я?

— Вы — очаровательная молодая женщина, ваш возраст двадцать с небольшим, и вы живете, согласно вашим же словам, без видимых средств к существованию. Ваша жизнь на колесах говорит о пристрастии к необычным при|слючениям, а еще мне почему-то кажется, что вы боитесь заводить друзей.

— Что вас заставляет так думать?

— Ответ очевиден. Девятьсот девяносто девять женщин из тысячи, окажись они в вашем положении, найдут одного, а то и нескольких близких друзей, к кому бы они смело могли обратиться за помощью, оставшись в костюме Евы посередине поля для игры в гольф. А факт вашего обращения к знаменитому адвокату указывает еще и на то, что существуют детали, о которых вы пока не упомянули да и, судя по всему, не собираетесь рассказывать.

— Знаете ли вы моего отца, мистер Мейсон?

— Кто он?

— Колтон П. Дюваль.

Мейсон уже покачал было головой, но тут же нахмурился.

— Подождите-ка. Это имя я определенно где-то встречал. Чем он занимается?

— Сейчас он делает номерные знаки.

— Владеет производством?

— Нет. Занимается принудительным трудом. — После некоторой паузы девушка добавила: — В тюрьме штата.

— О, надо же!..

— Ему приписывают, — продолжала Арлен Дюваль, — похищение трехсот девяносто шести тысяч семисот пятидесяти одного доллара и тридцати шести центов.

— Вот сейчас я вроде бы вспомнил, — кивнул Перри Мейсон. — Это было связано с каким-то из банков, не так ли?

— И с банком, и с бронированным грузовичком, и с перевозкой наличных денег.

Мейсон дал понять, что внимательно слушает.

— Он в тюрьме уже целых пять лет. Считается, что мой отец где-то спрятал эти деньги. И на него все эти годы оказывалось и оказывается такое изощренное давление, что описать — язык не повернется.

Арлен Дюваль пришлось выдержать долгий изучающий взгляд Мейсона, но глаз она не отвела.

— Официально я — дочь вора.

— Давайте дальше. Рассказывайте вашу историю.

— Но я ее рассказала.

— Только не мне.

— Мистер Мейсон, я только что это сделала.

— Вы лишь обозначили в общих чертах. Дайте же услышать остальное.