Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)

— Очень признателен вам, — улыбнулся Паркер.

— И еще одно, — Чанда посмотрел на Алекса. — Я хотел бы поговорить с Каролинкой. Чашка крепкого чая или бульона ей очень бы пришлась кстати, — теперь он взглянул на Паркера. — Она жила здесь ребенком, и с тех пор мы все друг друга очень полюбили, — добавил он, поясняя Паркеру свою просьбу. — Естественно, и сегодня я люблю ее так же, как и тогда.

— Ну конечно, конечно, — Паркер, казалось, был очень доволен таким поворотом дел. — Пойдите к ней сразу же, как только отдадите распоряжение прислуге. Бедняжка выглядит ужасно… Она столько пережила сегодня.

— Да, — Чанда наклонил голову. — Она пережила за сегодня больше, чем за всю свою предыдущую жизнь…

И снова в его голосе было что-то, чего Паркер не услышал, но что заставило Джо взглянуть на старого бирманца с пристальным вниманием. Однако лицо последнего не выражало ничего, он лишь вежливо улыбался.

Они вышли.

— Теперь только Джоветт, и с предварительным допросом мы покончим, — сказал Паркер. — Помнится, горничная сказала, что он живет рядом с Коули?

Они направились к комнате скульптора, но тут в пролете лестницы возник Хиггс.

— Протоколы экспертизы, шеф, — вполголоса обратился он к Паркеру. — Я положил их на стол в библиотеке. Джонни пошел сменить Бровера в павильоне.

— Порядок! — Паркер быстро, перескакивая через ступени, бросился вниз. Прибежав в библиотеку, он схватил со стола два запечатанных конверта, вскрыл их и стал читать. Алекс уселся и молча поглядывал на него.

— Ну что же… — Паркер с разочарованием положил бумаги на стол. — Выстрел был сделан из револьвера, обнаруженного возле трупа. Глушитель не применялся. Об этом говорит отсутствие микроследов на дуле и то, как порох впитался в кожу убитого после выстрела… Все сходится. Был убит между одиннадцатью и половиной двенадцатого, то есть между приходом Мерил Перри и вас всех в павильон. Гроза заглушала звук выстрела…

Алекс не отвечал. Взяв в руки протоколы, он скользил по ним глазами. Вдруг он поднял брови.

— Прочитай, если хочешь, анализ кофе в чашке и термосе, — добавил Паркер. — Тоже без сенсаций. Столько-то и столько-то кофе, такой-то процент сахара в растворе. Все в порядке. Впрочем, я и не ожидал другого. Скажу откровенно, Джо, я даже доволен, если можно воспользоваться этим словом в столь грустных обстоятельствах. Самоубийство, всего лишь самоубийство.

— По-видимому, — Алекс кивнул. — Но, кажется, ты не до конца дочитал протокол баллистической экспертизы. Там добавлено замечание дактилоскописта: НА ОРУЖИИ НЕ ОБНАРУЖЕНО НИКАКИХ ОТПЕЧАТКОВ ПАЛЬЦЕВ. ОНО БЫЛО ЧИСТО ВЫТЕРТО.

— Что? — вскричал Паркер и схватил протокол. Прочитал его раз, другой. — Но значит… — Он тяжело опустился в кресло. — Кажется, ты был прав, Джо… Увы, невозможно допустить, что генерал Сомервилль сначала сделал из кольта 45 калибра выстрел в свое бедное тело, а потом спокойно вытер оружие и бросил его на пол… Его убили.

— Да, — Алекс кивнул головой. — И все-таки ОН НЕ МОГ БЫТЬ УБИТ.

Паркер встал и начал прохаживаться по библиотеке. Потом резко остановился около друга.

— Я знаю, что ты хочешь сказать: никто не слышал выстрела, а когда началась гроза, Хиггс наблюдал за скальным перешейком, и никто не мог незаметно от него проникнуть в павильон. Однако, мой дорогой! Однако…

— Вот именно. — Алекс встал. Он был очень серьезным. — И однако генерал Сомервилль убит. А тот факт, что не был использован глушитель, ужасает меня. Потому что Я БУДУ ГЛАВНЫМ СВИДЕТЕЛЕМ ЗАЩИТЫ, если ты захочешь обвинить кого-то в этом преступлении.

— Ты? — с удивлением переспросил Паркер.

— Да. Я. Потому что с той минуты, как я видел генерала Сомервилля живым в десять часов, до минуты, когда я нашел его мертвым в половине двенадцатого, никто не мог застрелить его в павильоне из револьвера такого крупного калибра, не применив глушителя.

— Но ведь его застрелили!

— И поэтому, — тихо сказал Джо, садясь и невидящими глазами глядя на лежавшие в центре стола конверты, — мы должны начать ДУМАТЬ, Бен!

— Боже мой… — Паркер тоже сел. — Не ожидал! Это самая странная история, с какой я столкнулся в жизни… Нет, ты ошибаешься. Или ты, или Хиггс, должно быть, приняли этот выстрел за… за что-то другое…

Алекс молча пожал плечами.

— Приняли за что-то другое! — Паркер сорвался с места. — Ты хочешь сказать мне, что я должен вернуться в Лондон и подать рапорт, в котором опишу этот факт и сделаю вывод, что генерал Сомервилль не мог совершить самоубийства, но и никто не мог его убить!

— Если бы ты сию минуту поехал в Лондон, все сказанное тобой секунду назад было бы единственным разумным изложением ситуации, в какой мы оказались, — Алекс развел руками, потом с внезапным блеском в глазах взглянул на друга. — Тебе не кажется это удивительным?

— Что?

— То, что именно я был бы свидетелем защиты каждого обвиненного по этому делу, каждого, кого бы ты ни подставил?

— Не понимаю. Ты был здесь и… — Паркер не закончил фразу, — ты хочешь сказать, что случайность исключается? Как это?