Убийца яутжа (СИ)

Она коснулась его плеча, и он не отпрянул и не отодвинулся. Тихо сжав на нем пальцы, Алиса поднялась.

— Я пойду. Сегодня непростая ночка… и непростое дело.

Неожиданно Киан’дэ охватило странное чувство, будто он должен был узнать что-то важное. Он поднял на девушку алые глаза.

— Одна женщина из нового набора родила сегодня ночью девочку. Не знаю, что с ней делали, пока везли сюда, но там, — и она неопределённо указала вниз рукой, — она вся разворочена в мясо. Ещё удивительно, что ребёнок вообще родился. А теперь… — она замолчала. — А теперь мне нужно…

Сглотнув, Алиса не смогла договорить, но Киан’дэ все понял.

«Как ты ее убьешь?»

— Инъекцию сделаю. — Глухо выдала Алиса.

Она развернулась и вошла в закрытый коридор, медленно побрела к лифту. Как она устала… это же не единичный случай. Не единственный такой ребёнок.

Неожиданно, она ощутила прикосновение руки к своему плечу и резко развернулась.

— Боже! — воскликнула она, выдыхая. — Ты просто страшила! Зачем подкрадываешься? Чего тебе надо?!

«Покажи мне ребёнка».

Маленькая голая девочка ещё даже не была обмыта после родов. Она лежала на большом стерильном столе, без всякой подстилки, и уже не вопила от голода и холода. А просто всхлипывала, крепко жмуря глазки.

Киан’дэ равнодушно смотрел сверху вниз на неё.

«Ей так холодно лежать. Ее нужно во что-то одеть» — сказал он.

— Да. Нужно.

Алиса подошла к стеклянному шкафу и достала оттуда коробку. Из неё она взяла маленький пузырёк, проколола его шприцом и ввела прозрачное вещество внутрь.

Киан’дэ перевёл взгляд с девушки на младенца. Алиса поправила перчатку и сняла с полки пластиковый чёрный мешок.

Она подошла к ребёнку, забавно засучившему ручками и ножками, и поднесла к ней иглу.

«Я возьму ее» — глухо произнёс хищник.

Алиса замерла.

— Что, прости? Что ты сказал?

«Я забираю ее».

Резко оттолкнув руку Алисы, он осторожно — неожиданно для существа таких габаритов — подвинул девочку к себе.

«Есть тряпка или одеяло?»

— Ты с ума сошёл! — воскликнула девушка, держа в руке шприц. — Пугало, ты правда чокнутый! Что ты будешь делать с ребёнком?!

Он молчал, не решаясь отойти от малышки, но и взять ее на руки не смел.

— Да ты таких, как она, жрешь на завтрак и глотаешь на обед! Ты что, серьезно?

Вместо ответа, он, не дождавшись помощи, снял с себя чёрную накидку и набросил ее на девочку, ловко оборачивая младенческое тельце в тряпку и укладывая ее на сгиб локтя.

«Она моя» — рыкнул он и молча пошёл на выход.

Алиса положила шприц на стол, нахмурившись и следуя за хищником, быстро шагающим по коридору.

— Если ее у тебя заметят, так и знай — убьют на месте. Тут детям не рады. Да и что ты с ней будешь делать? Чем кормить? Когда следить? Ты чемпион, пугало! Ты убийца! Какой ещё младенец?

Киан’дэ мрачно вздохнул, покачивая на руке девочку, которая инстинктивно прижалась к нему и начала тыкаться в плотную грудь ротиком, в слепых поисках еды.

«Пока накормлю физраствором. Он безопасный. Им кормят и яутских младенцев. А там посмотрим».

Войдя в лифт, он не желал слушать ничего, зная, что сделает дальше, а пока ему предстояла непростая бессонная ночь.

Этот рассвет я встречала так, словно он был последним в моей жизни. Несколько раз перед тем, как выйти из отсека, я думала, хочу ли я жить дальше — но малодушно признавалась, что хочу, и надеялась, что Киан’дэ передумает.

Столько пройти и вынести ради меня… и все напрасно.

Умывшись холодной водой, я не взяла с собой никаких вещей и никому ничего не сказала. Но девушки словно все поняли, сторонясь меня и тихо, вполголоса разговаривая.

Мне словно всю душу выпотрошили. Вынули сердце и вложили вместо него тяжелый камень. Прижав к груди ладонь, я буквально чувствовала физическую боль, и когда за мной пришёл один из охранников, молча пошла за ним в специальный лифт, хотя ноги почти не держали меня.

Пока лифт ехал наверх, я думала.

Быть может, если бы я смогла тогда выносить и родить ему ребёнка, он бы остался со мной? Нет, что за глупости. Он сказал, что здесь стало опасно.

Но расставание — это непереносимо. Может быть, лучше действительно умереть, но хотя бы вместе, чем жить порознь? Однако он сделал свой выбор.

Увижу ли я ещё когда-нибудь его? Не знаю. Но если нет, не представляю, как буду жить дальше. Может, девушки в гареме правы, что у них есть химическое влияние на нас. Привыкание.

Может, это и не любовь, а просто химическое взаимодействие. Но я вспоминала, каково мне было тогда, в плену у яутжа, думая, что Киан’дэ мертв и больше не вернётся. Я была просто живым трупом, и снова так жить не хочу.

Лифт приехал, меня вывели наружу.

Это было очень, очень раннее утро. В уже знакомой мне проходной комнате, где нас всех держали, когда привезли с материка, было два яутжа-охранника, мужчина-человек, очевидно, фиксирующий сделку, и сам покупатель.

Увидев его, я оторопела и замерла.

Лок’На! Это был он!

Я открыла рот, пятясь, но вдруг он пророкотал, обращаясь ко мне мысленно:

«Не дури и будь молчалива, уманка. Все это он делает ради твоего же блага. И лучше бы тебе не показывать, что мы знакомы».

Хорошо. Киан’дэ точно знает, что делает.

Доверяй мне.