Убийца яутжа (СИ)

— И ты был очень занят, чтобы пораньше обратиться ко мне? — уточнила она. Киан’дэ сухо рассмеялся, в то время как уманка уже набирала сыворотку в шприц, а после вонзила иглу ему в живот.

Киан’дэ равнодушно смотрел, как она вкалывает сыворотку-гормон, позволяющую ранениям быстрее затягиваться. А после она вколола новую дозу прямо в открытую рану, сняв перед этим повязку. Это заставило хищника поморщиться.

— А ты терпеливый, здоровяк, — ухмыльнулась она, похлопав хищника по предплечью и неожиданно скользнув пальцами по его валарам. — Тебе же их обрезали? Как ты это выдержал?

Умные, проницательные алые глаза сощурились, но Киан’дэ как обычно молчал.

— Ладно. — Вздохнула она. — Понимаю, у тебя времени ни на что нет, график расписан по секундам. То с женщиной своей развлекаешься, то в зале пропадаешь, то на арене. Я за тобой слежу, между прочим. За успехами своего любимого пациента.

Хмыкнув, хищник прилёг на каталке, зная, что это лекарство обладает снотворным эффектом.

Уманка присела рядом с ним, когда он уже погружался в сон. Закрыв глаза, хищник уронил голову назад, дыхание его стало ровным и глубоким.

Задумчиво, уманка провела ладонью по его животу, оглаживая рваные края раны, и наложила повязку, плотно перебинтовывая хищника. Закончив, она подняла его тяжелую жилистую руку и, замешкавшись, сняла с ладони кожаную тонкую перчатку.

На ладони — клеймо с иероглифом, и девушка не раз видела такое: это значит, что он — дурная кровь и изгой. Такие метки ставят яутжа своим пленникам. Когда-то он был в плену…

Она присела поудобнее, положив руки ему на грудь и порхая пальцами по хорошо развитым мышцам, по широким плечам, удачно подчёркнутым узором татуировки, и спускаясь ниже. Эти прикосновения дарили ей приятное тепло, зародившееся в позвоночнике.

Улыбнувшись своим мыслям, девушка приподнялась и провела тыльной стороной ладони по гибкой длинной шее, касаясь краев маски на откинутой назад голове.

Неожиданно, улыбка ее померкла, и она тихо прошептала что-то, мрачнея и отсаживаясь. Воспоминания о другом яутжа больно пронзили ее сердце, но хуже было другое: этот хищник тоже нестерпимо нравился ей, но, как показывает ее практика, должен был рано или поздно погибнуть.

Она склонилась над его маской и тихо прижалась к подбородку губами, ведя ими к острой скуле. Внутри начало пробуждаться желание, но она обуздала его, отпрянув.

Надев на когтистую руку перчатку и сердито оттолкнув ее от себя, она подумала о той женщине, которую тогда привела к Киан’дэ. Рената, так ее зовут. В груди кольнула ревность, но девушка тряхнула головой.

— Это же не он, — прошептала она, возвращая себя в реальность. — Просто крутой засранец, которого мне жаль хоронить.

Встав, она отошла в сторону и подождала ещё тридцать или сорок минут, пока хищник не придёт в себя.

Его нужно было спасать. Срочно.

Прошла ещё неделя, за которую я натурально извелась без Киан’дэ. Другие девушки регулярно виделись со своими хозяевами, что только злило меня.

В отличие от них, я снова чувствовала себя одинокой. И, что угнетало меня ещё больше, я стала ощущать себя пленницей.

Но однажды, неожиданно для всех нас, он все же пришёл ко мне. Минуло ещё две или три недели, когда он вошёл без доспехов в общий зал, как ни в чем не бывало.

Обида и тревога были тут как тут, и я обидчиво отвернулась, завидев Киан’дэ. Он щелкнул мандибулами, подошёл ко мне и присел на корточки, заглядывая мне в лицо.

Я молча отвернулась опять, равнодушно листая книгу, пока он не взял ее из моих рук, швыряя через плечо.

Я холодно взглянула на хищника, который мотнул головой, указывая себе за спину.

— Я никуда не пойду.

Хм! Не появлялся порядка месяца — и вдруг пришёл сюда, как хозяин, и начал командовать?! Я была неприятно удивлена такими переменами в его характере и не собиралась ему подчиняться.

Несколько девушек, сидевших неподалёку, с интересом наблюдали за этой картиной. Но мне было неважно, что они подумают. Я упрямо посмотрела в глаза Киан’дэ.

— Думаешь, можно так легко меня оставить? — обиженно спросила я.

«Нужно поговорить».

С этим молчуном? Я усмехнулась, но Киан’дэ был настойчив.

«Я терпелив. И рано или поздно ты пойдёшь со мной».

— Не дальше моей комнаты, — парировала я. Неожиданно, Киан’дэ легко согласился.

Он последовал за мной, и только когда мы скрылись из виду и я заблокировала дверь отсека, внезапно навис, как туча.

«ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ!!!» — прогремел его голос в моей голове.

Я непроизвольно сжала плечи и прильнула к стене, видя, как глаза его мечут молнии.

— Это ты что творишь! Ты пропал! Так надолго! От тебя ни весточки! — в отчаянии крикнула я. — Я вся извелась, с ума сошла! Я следила за тотализаторами, чтобы узнать, не убили ли тебя!

Он вздрогнул, будто пощечину получил, и сделал шаг назад.

— Я влюбилась в тебя! Я доверилась тебе! Ты говорил, доверяй мне, а потом пропал! Для чего было рисковать жизнью? Чтобы бросить меня тут?! В плену?!

Некоторое время он молчал, даже не двигаясь. Замолкла и я. Нервно глядя в пол и сжимая руки в кулаки, я ожидала, что сделает Киан’дэ. Наверное, уйдёт.