Убийца яутжа (СИ)

Киан’дэ уже не спит. Он задумчиво смотрит в потолок, медленно водит кончиками когтистых пальцев по моей коже. Я вздрогнула.

«Уже утро».

— Утро?!

Как — то есть, утро следующего дня? Я растерянно села в постели, наблюдая за спокойным хищником.

— Ты хочешь сказать, что мы здесь пробыли целые сутки?

Киан’дэ кивнул, и я схватилась за голову.

«Что не так?» — спросил он.

Я махнула рукой и спрятала лицо в ладонях. Даже перед ним мне и то было стыдно.

— За последние сутки мы не занимались ничем полезным, кроме одного.

Сухой смешок заставил меня вскинуться. Скептически глядя на меня, Киан’дэ явно веселился.

— Я уже и так чувствую себя просто инопланетной шлюхой… хватит ржать!

Но это не заставило хищника замолчать. Напротив, он ещё больше развеселился.

«А хоть бы и так. Видишь ли, отныне ты — моя собственность».

— Ой, как смешно, — буркнула я, ткнув его в плечо.

Киан’дэ равнодушно проследил за тем, как я встала, и поднялся следом, отомстив лёгким шлепком по заду. Сузив глаза, мы с достоинством посмотрели друг на друга.

— Когда мы отсюда улетим? — спросила я, чтобы прервать молчание. Но к моему изумлению, Киан’дэ ответил:

«Мы не улетим».

— Что?!!!

Я потеряла дар речи, испуганно глянув на хищника. Он выпрямился, сразу вырастая надо мной.

«На меня охотятся. Пока здесь более безопасно, мы останемся ненадолго. А я буду работать на устроителей».

— И ты согласился? — с сомнением спросила я. — Что ты должен будешь делать?

Хищник усмехнулся, но вышло у него грустно. Присев на кровать, он опустил плечи, глядя в пол, и задумчиво и тихо сказал:

«То, что умею делать лучше всего».

Читаем под Rammstein — Deutschland

Теперь жизнь его была наполнена новыми событиями. Большую Арену закрыли для ставок, но теперь на весь сезон открыли малые бои, на которых важно было продемонстрировать две вещи: мастерство убийцы и качество технологий нового оружия.

Киан’дэ с блеском выполнял обе функции, из первых трёх подпольных боев на неделе — на небольших рингах для избранных, заплативших отдельную цену — выйдя в трех безоговорочным победителем менее чем за десять минут.

Здесь в числе зрителей он заметил и суперхищников из клана, враждующего с кланами классических охотников. Они приобрели несколько типов вооружения после второго боя, в котором Киан’дэ (плазмоган нового типа, ловкость рук и никакого мошенства) быстро уничтожил четверых каиндэ амедха, даже не задохнувшись.

Раз за разом, выходя на ринг, он слышал довольный рёв хищников: среди них были и охотники, и изгои, и аттури… сколько их? Бессчётное множество. Кто хотел остаться незамеченным, прилетал инкогнито.

Киан’дэ пользовался уважением среди многих сильных яутжа, которые также по разным причинам сражались за изгоев с платформы. Он был молчаливым, смертоносным и хладнокровным, а это были качества, которые хищники в бойцах ценили особенно.

Но знатоки древних традиций быстро разгадали его суть, едва взглянув на метки на его теле.

Киан’дэ не общался с руководителями платформы лично, но получал от них сообщение на передатчик, прикреплённый к чёрному кожаному наручу. Так что среди дня и ночи он мог быть вызван в любой момент.

Временами мне казалось, что это тоже рабство, но хищник даже не протестовал.

«Мы рядом. Это все, что мне нужно» — говорил он.

Посещать меня он мог в любое время. Приходя в хищнический гарем, он не обращал внимания на взгляды и улыбки женщин, не понимавших его статуса и того, почему прочие яуты хоть и уважают его, но сторонятся.

Так мы прожили на платформе три недели, и за все это время Киан’дэ с легкостью справлялся со всеми заданиями.

Ему полагалась новая броня, которую он скучающе продемонстрировал мне разок (по моей просьбе): она была сделана из металла и была похожа на обычные доспехи хищников, только более украшенные. К ним полагалась также кожаная набедренная повязка и щиток. Киан’дэ простер в ее сторону руку и даже примерять не стал.

— А чем твоя броня лучше? — поинтересовалась я.

«Панцирь и кожа каиндэ амедха. Не расползается под кислотой. Легкая, прочная. Двигаться легко» — вкратце пояснил он.

Но куда чаще передо мной он показывался не в боевом вооружении, а в обычном виде. Признаться, в полном снаряжении он пришёл ко мне лишь раз — произведя глубокое впечатление на нас всех. Выглядел он уж очень грозно, так что девушки даже обмерли, когда этот вооруженный до зубов хищник вывел меня из гарема привычным маршрутом.

— Ты больше так не приходи, — улыбнулась я. — А то они уж решили, что ты по их душу явился.

Киан’дэ искоса посмотрел на меня, но промолчал.

Когда слышишь за своей спиной рёв толпы, кажется, что голова погружается в вакуум. Киан’дэ шёл по длинному темному коридору к вспышкам света, а перед глазами были воспоминания прошлых дней.

Уже не раз он шагает здесь, навстречу смерти. Но только не своей, а чужой.

Киан’дэ видел, как-то, что он делает, нравится устроителям: красивая и быстрая драка, скорая кровавая развязка, эффектный финал и единственный победитель.

Поправляя ремни заплечных ножен, он думал о том, что на одном из уровней платформы его ждёт Рената.