Убийца из прошлого

– Машинист уверен, что они сдадутся раньше, чем возникнет настоящая угроза, – ответил за него капитан. – Я придерживаюсь того же мнения. Не забывайте, у дезертиров, которые к ним переметнулись, есть опыт, и они уговорят этот сброд нас выпустить. Тогда им останется только одно – обратиться ко мне. Но управление кораблём будет взято обратно только при условии, что они сдадут всё оружие и согласятся сами сидеть под замком.

Захватчики продержались дольше, чем команда рассчитывала. Лишь на исходе дня один из зачинщиков спустился в кают-компанию и сел за стол. Лицо его было серым от усталости.

– Нам нужна помощь. Вода в машинном отделении скоро дойдёт до парового котла, и тогда мы взорвёмся к чертям собачьим – так говорят ваши люди. Мы пытались запустить трюмный насос, но не смогли. Ветер крепчает, вода уже на юте – вдобавок к течи. И мы не знаем, где находимся и далеко ли земля.

Капитан ни о чём не стал спрашивать, не сделал ни одного замечания, не проявил ни капли сочувствия. Отчеканил условия, на которых согласен помогать угонщикам. Молодой рабочий смотрел на него во все глаза и только головой качал.

– На это наш главный никогда не пойдёт.

– Значит, все пойдём на дно вместе с кораблём. – Капитан был неумолим.

В пятницу, б июня наконец пришла весточка с «Исбьёрна» – телеграмма, переданная через Исфьорд-радио и рудоуправление в Лонгиере. Адресована она была фру Халворсен в харстадское отделение «Стуре Ношке». Но пришёл с ней в контору предводитель хирда.

Тг, 6/6-41 09.00 Шпицбергуголъ Шпицберген в Шпицбергуголъ Харстад: после четырёх суток плена перехватили корабль и оружие понедельник тчк захватчики задержаны тчк остатки топлива незначительны тчк скорее отправьте 30 тонн мазута юго-восточную гавань острова медвежий тчк информируем только вас тчк передайте дальше необходимости тчк ожидаем распоряжений тчк ис-фьорд-радио условлено время ответа 13.00 тчк сивертсен

Фру Халворсен с трудом подняла голову. Людям на борту угрожала смертельная опасность. Хотела бы она положить голову на стол и расплакаться. Но на это не было времени.

Он стоял у поручней «Мунина» в полном одиночестве и смотрел на берег. Согласно полученному указанию, если корабль в ближайшие сутки не высвободится из ледяного плена, нанятые шахтёры должны отправиться по льду пешком. Никакие жалобы на тяжёлый багаж и нехватку экипировки не помогли. Им предстоял изматывающий марш-бросок до Лонгиера, но шахты компании отчаянно нуждалась в рабочих руках.

Далеко впереди он различал огни погрузочного причала, а за ними – он знал – ровные ряды бараков, стройная белая деревянная церковь, построенный из бруса и выкрашеный красной краской губернаторский дом, выше по склону – гигантские наземные сооружения на деревянных ногах, отмечающие спуски в шахты.

Он почувствовал, как возвращается радость – странное чувство. Похожее на робкий, нежно-зелёный росток. Новая жизнь на поле смертельной битвы, выжженной дотла, на руинах прежнего существования. До него, конечно, дошли все слухи и пересуды о том, что случилось с «Исбьёрном». И его новый друг, Харальд Ольдерволл, похоже, решил, что он имеет какое-то отношение к угону корабля. Вероятно, это сулило возможность войти в контакт с определёнными лонгиерскими группами. Но он не так представлял себе новую жизнь. Он мечтал стать работягой, обычным незаметным человеком, невидимкой, одним из жителей Шпицбергена. Который в один прекрасный день сказочно разбогатеет.

Глава 15. Каюта номер семь

В плавании на «Анденесе» Себастьян Роуз поначалу участвовать не собирался. Но Эмма, её состояние и настроение, его очень беспокоили. Немного подумав, он решил, что её нельзя отпускать одну на осмотр останков кораблей, который норвежская береговая служба благородно предложила включить в программу. И как он только мог быть таким беспечным? Ведь ледокол «Исбьёрн» и шхуна «Селис» были, по сути, могилой её отца и двенадцати других погибших. Маловероятно, но всё-таки возможно, что камера маленького подводного робота передаст их достаточно чёткие изображения. Но даже если этого не произойдёт, поездка может стать для неё тяжёлым испытанием.

Самому себе Себастьян мог признаться, что отказывался от прогулки на «Анденесе» в основном из-за желания как можно больше оттянуть встречу с Робертом Эвереттом, вторым англичанином, приглашённым на встречу ветеранов. До сих пор ему везло. Эверетт слишком поздно прилетел из Лондона в Осло и потому не успел на ночной самолёт до Шпицбергена. Никто не получал от него известий, поэтому было решено, что корабль береговой охраны отойдёт от причала в два часа, как и было условлено. Себастьяна грела мысль, что у соотечественника нет никакой возможности успеть к отплытию.

И всё-таки он оказался на борту – тот самый Робби Эверетт, которого он не видал больше пятидесяти лет. Себастьян понимал, что разговора не избежать.