Убийца из прошлого

— А Стрижневу с Пшенкиным убили вчера, — огорошил Сашеньку доктор. — Вчера вечером.

— Не может быть! Не может быть, — повторила княгиня. — Ты уверен?

— Я похож на дурачка? — кисло усмехнулся Прыжов.

Лицо Натальи Ивановны стало свекольным, но и мужа поправлять она не стала, дабы не обидеть княгиню.

— Как это возможно? — всплеснула руками Александра Ильинична. — Выходит, Гуравицкий убийца?

— Я с выводами не торопился бы, — заметил Диди. — Надо сесть, промочить горло и все обсудить.

Сашенька опустилась на стул, мужчины тоже.

— Ты так и не сказала, в какой газете… — напомнил князь.

— Название не запомнила, — призналась Александра Ильинична. — Если честно, даже на него не взглянула.

— Название можно выяснить в Публичной библиотеке. Туда все-все газеты поступают, — напомнила Наталья Ивановна. — Надо лишь пролистать подшивки за последнюю неделю.

— Спасибо, — искренне поблагодарила за идею Сашенька. — Завтра этим займусь.

— Нет, — твердо возразил Диди. — Больше никаких расследований. Ты обещала!

— Я просто схожу в библиотеку.

— Знаю я это «просто схожу». Потом ты отправишься в редакцию, затем куда-нибудь еще, в результате тебя привезут на телеге, хорошо, если живую. Нет! Баста! Пусть в этой чертовщине разбирается Бражников. Ему за это жалованье платят.

Наталья Ивановна при новом упоминании лукавого опять вздрогнула, но и князя одернуть не решилась.

— Бражников? — не поверила тому, что услышала, Александра Ильинична. — Ленивец Бражников? Да он и пальцем не пошевельнет.

— Согласен. Бражников уверен, что убийца — Стрижнев, — поддержал княгиню Прыжов.

— Мы обязаны помочь Стрижневу, — решительно заявила Сашенька.

— С какой стати? Пусть этим займется его адвокат, — возразил Тарусов.

— Надеюсь, им будешь ты.

— Not for toffee[37], — опять перескочил на английский Дмитрий Данилович.

— Но почему? О таком деле можно лишь мечтать. Представь: когда расскажешь суду про Гуравицкого, газеты станут писать о тебе на первых полосах.

— А толку? Гонорар кто заплатит? Извозчик Стрижнев? Нет, финита! Хватит с меня безгонорарных дел.

— Но…

— У нас трое детей…

— У Стрижнева тоже трое, — напомнила князю жена. — Их мать убита, отцу грозит каторга за преступления, которые он не совершал.

— А вдруг совершал? Вдруг роман Гуравицкого не признание преступника, а всего лишь совпадение? В истории сыска такое бывало. В тысяча восемьсот…

— Свои байки расскажешь в другой раз, — не дала увести разговор в сторону Сашенька. — Совпадения случаются, но в этом деле их чересчур.

— А вдруг Гуравицкий обладает даром предвидеть будущее? — не собирался сдаваться Тарусов. — Ведь неспроста он пишет именно фантастические романы.

— Я должен признаться, — сказал Прыжов с серьезным видом.

Все замолчали.

— Подумай хорошенько, я лицо процессуальное. — Диди снова сделал попытку свести разговор к шутке.

— Сомнения в виновности Стрижнева у меня имелись и до рассказа Сашеньки про газету, — начал Лёшич. — Слишком уж много необъяснимых фактов.

— Ты снова про томик? — зевнул Диди.

Доктор помотал головой:

— Не только. Убийства из ревности случаются чаще всего. Они столь же обыденны и банальны, как серость петербургского неба: муж внезапно узнает об адюльтере и в помешательстве убивает изменницу с любовником. Но теперь всем этим необъяснимым фактам нашлось объяснение.

Диди смотрел на него с удивлением. У княгини и без того глаза горели, она опять рвалась в бой, жаждала окунуться в новое расследование. Зачем Прыжов подливал масло в огонь? Неужели не понимал, к чему сие приведет?

— Помните, я упоминал, что кожа на пальцах Стрижневой содрана в кровь? — спросил доктор. — Так вот, первый необъяснимый факт: на ремне, изъятом в санях ее мужа, следы крови отсутствуют. И мелких частиц кожи, как я ни вглядывался в окуляр микроскопа, тоже не обнаружил. Второй необъяснимый факт: если Стрижнев убийца, зачем он орудия преступления спрятал в собственных санях? Почему не выбросил?

— Из-за бедности, — пояснила доктору жена, сама хлебнувшая лиха после смерти родителя. — Чтобы купить лом и ремень, ему пришлось много работать.

— Согласен, — сказал Тарусов.

Наталья посмотрела на него с благодарностью и, вдохновившись поддержкой, продолжила:

— Алексей, ты ведь сам сказал, Стрижнев неграмотен. И следовательно, газет и криминальных романов не читает. И приемов, с помощью которых полиция раскрывает преступления, не знает. Ему бы и в голову не пришло, что сани обыщут.

— Браво, Наталья Ивановна, — захлопал в ладоши Дмитрий Данилович. — Рад, что поддержали. Ведь когда эта парочка объединяется, — Тарусов указал на жену и Прыжова, — противостоять им сложно.

Александра Ильинична с прищуром посмотрела на бывшую гувернантку, которая самодовольно улыбалась. Ну погоди, голубушка, еще не вечер, хорошо смеется тот, кто наносит удар последним. Бедняга Лёшич! Она ведь его предупреждала, что Наталья Ивановна только с виду кроткая. На самом деле она — ядовитая змея, которая обовьет ему шею и в конце концов задушит.