Убийца королевы

– Вчера ты готов был схватиться со мной только ради того, чтобы войти в тронный зал, а теперь она просит тебя прийти, а ты отказываешься?

– Наверное, я загадка.

– Ты не загадка, ты сумасшедший, Келлен! Королеве не отказывают! Когда ты лежишь на смертном одре, когда тебя сдерживают десять человек Забанской Элиты, ты всё равно не отказываешься явиться по королевскому зову.

– Выйди, Арекс, – сказал я.

Арекс взглянул на порошки в моих руках.

– Послушай, просто зайди к ней на минутку. Ситуация напряжённая, Келлен. В городе полдюжины пожаров, большинство аристократов и их личная охрана не вернулись с северной границы, а половина остальных не явилась сегодня ко двору. Ей нужен друг, Келлен.

– Тогда будь её другом, Арекс. Ты ведь её родственник, верно? Оставь меня в покое.

– Она звала тебя, а не меня.

Я не ответил, и Арекс некоторое время молча смотрел на меня, вероятно, задаваясь вопросом, должен ли он притащить меня силой. Потом покачал головой и сказал:

– Я тебя не понимаю, малыш. Несмотря на твои глупые замашки преступника, я думал, под всем этим скрывается… А, да пошёл ты в ад, картёжник. С меня хватит.

Он повернулся и вышел, а я захлопнул за ним дверь и запер её.

– Пора собираться, – сказал я Рейчису. – Как только всё закончится, мы уедем.

– И куда? – спросил он.

– Куда угодно. Мы ничего никому здесь не должны. Если дароменская знать хочет свергнуть свою проклятую богами монархию, какое, чёрт возьми, это имеет отношение к нам?

Я услышал, как Рейчис что-то пробормотал, но не разобрал, что именно.

– Что? – спросил я.

Он вернулся к окну и взобрался на подоконник.

– Ничего, – ответил он, глядя на огни вдалеке.

* * *

Меня беспокоили ещё дважды, прежде чем всё пошло к чертям. Первый раз удивил меня больше всего. В дверь даже не постучали, просто раздался женский голос:

– Келлен, это я.

Мариадна. Моя рука потянулась к ручке двери, но я замер, вспомнив выражение её лица в переулке. Я хотел было что-то сказать, но какой смысл?

– Келлен, пожалуйста. Впусти меня. Нам нужно поговорить.

– Вам придётся поговорить с кем-нибудь другим, ваша милость, – сказал я, и эти слова показались мне фальшивыми и мерзкими.

– Ваша милость? – её голос был полон смущения и гнева. – Так вот кто я для тебя?

– Прости, Мариадна. Пожалуйста, ради собственного же блага, просто уйди.

– Келлен, впусти меня.

Я стоял тихо, прислонившись головой к двери, которая нас разделяла.

– Келлен, мне нужно тебя увидеть. Нам нужно поговорить о…

Я ударил кулаком в дверь.

– Как ты можешь хотеть меня видеть? Как вообще можешь хотеть со мной разговаривать после того, что я сделал на твоих глазах? Что, чёрт возьми, с тобой не так?

На мгновение по другую сторону двери воцарилась тишина. Потом Мариадна сказала:

– Келлен, я не понимаю того, что видела. Я не знаю, почему ты это сделал. Маршал Колфакс… один из его людей… заставил меня туда прийти. Ты не поступил бы так без причин. Они тебе угрожали?

– Я это сделал, – сказал я. – Вот и всё, что имеет значение, не так ли?

– Не знаю, – ответила она. Теперь она всхлипывала. – Я не понимаю, что происходит, но не могу поверить, что ты бы… Я знаю, ты не такой. Келлен, клянусь, я выслушаю… Я поверю всему, что ты скажешь, только открой дверь и поговори со мной. Что бы ни было между нами, я знаю, это по-настоящему. Я знаю, это хорошо. Мне просто нужно понять…

Моя рука легла на дверную ручку, готовая её повернуть. Я хотел Мариадну больше, чем хотел чего-либо за всю свою жизнь. Мысль о том, что она способна выслушать меня, позволить мне объяснить, что она может мне поверить…

Проведя столько времени в пустыне, сколько провёл в ней я, учишься не доверять миражу.

– Уходите, графиня Мариадна, – сказал я. – Ни в этом мире, ни в следующем нет ничего, что заставило бы меня вас впустить.

Я долго слышал её в коридоре. Она то плакала, то сердилась, то колотила в дверь. Но по большей части просто снова и снова повторяла моё имя.

Я выдержал всё, заставляя себя чувствовать крошечную часть страданий, которые ей причинял, как будто это могло что-то изменить в мире. И только потом, когда я, наконец, услышал, как она уходит, последняя частичка того, что некогда было моим сердцем, разбилась пополам, и я начал рыдать, как ребёнок. Оказывается, даже человек с одной чернотой в душе может чувствовать боль.

Глава 49 Полночь

Когда часы пробили полночь, я всё ещё стоял у двери своей комнаты.

В глубине души я хотел, чтобы Мариадна вернулась и дала мне ещё один шанс впустить её, поговорить с ней, признаться во всех моих провалах и надеяться, что она всё же примет меня. Но я, конечно, знал: такого никогда не случится. Поэтому, услышав осторожный стук, такой тихий, как будто он мне почудился, я отступил на шаг. Второй стук был чуть громче.

– Келлен, впусти меня.