Убийца не придет на похороны

«Значит, точно, Резаный жив, пока в реанимации. Значит, у меня еще есть шанс добить Резаного, сделать так, чтобы тот не заговорил. А узнать, где находится реанимационный блок, будет не проблема. Значит, надо готовиться и действовать. Надо спешить, нельзя это дело откладывать в долгий ящик, ведь Резаный может очухаться и начнет говорить».

Мамедов видел, что у больницы крутятся бандиты, люди Чекана, они уже один раз сменили охрану. Он видел их тачки. По машине человека узнать проще простого. Не будет нормальный человек ездить на дорогой машине с тонированными стеклами, причем, ездить так, словно милиции не существует в природе, и не существует знаков, запрещающих стоянку возле больницы.

Рафик понял, промедление смерти подобно, нужно действовать немедленно. Но точного плана у него пока еще не появилось. Рискнуть он имел право только один раз. Да ему и не оставалось ничего другого.

Он уже собрался уходить, как увидел, что к больнице подъезжает еще одна дорогая машина. Рафик наблюдал за ней, сидя на лавочке в глубине сквера с таким видом, будто он дожидается человека, которому назначена встреча и тот вот-вот должен выйти из больницы.

ГЛАВА 11

Из машины вышел Чекан с тремя бандитами и тут же скрылся в больнице.

«Вот те на! — подумал Рафик, — дела дрянь. Если они сейчас заберут отсюда Резаного, все станет куда сложнее. Не развернуться тогда».

Чекан поднялся на второй этаж прямо к заведующему хирургическим отделением, к доктору Рычагову, которому предварительно позвонил.

— Ну, как, — не здороваясь, тут же спросил он, — есть улучшения?

Доктор Рычагов покачал головой:

— Какое там! Скажите спасибо, что он вообще до сих пор жив. Если бы не его здоровье, и мое умение…

— Знаю, — мрачно заметил Чекан и спрятал в карман незажженную сигарету, вспомнив о том, что находится в больнице. — Посмотреть бы на него.

— А что это даст? — пожал плечами Рычагов, но спорить не стал, вышел из-за письменного стола и как радушный хозяин, распахнул дверь своего кабинета. — Прошу, пройдемте.

Они прошли длинным коридором и остановились у двери палаты, в которой лежали Дорогин и Резаный. Двое охранников, поставленных Чеканом, выглядели уставшими. Они хоть дежурили здесь недавно, но провели бессонную ночь и обрадовались, увидев, что приехала смена.

Пока бандиты обменивались новостями, Чекан и Рычагов зашли в палату. Чекан немного постоял возле кровати Резаного — как стоят в траурном карауле возле гроба государственного деятеля.

Резаный и впрямь был похож на покойника. Возле него возвышался лес штативов со всевозможными капельницами. Пациент казался мертвым. О том, что жизнь еще теплилась в его теле, говорили экраны осциллографов.

— Вот это сердце, вот это мозг, — принялся объяснять Рычагов назначение каждого из приборов.

— Мозг, говорите? — прищурился Чекан, вглядываясь в неровную линию на экране осциллографа.

— Тут проблема вот в чем, любезный, — сказал Геннадий Федорович, — дело в том, что пулю из его черепа я не извлек, а сейчас от нее очень многое зависит. Если его тряхнуть, то пуля может повернуться и тогда все мои усилия пойдут коту под хвост.

— А почему ее не вытащили? — задал резонный вопрос Чекан.

— Вытащить ее было невозможно. Честно говоря, я боялся, шансы были минимальные и я решил оставить все как есть. Если дело пойдет на поправку, то можно будет рискнуть, и попытаться ее извлечь. Но знаете, с подобными травмами люди, если выкарабкиваются, то живут потом по двадцать лет, и ничего.

— С пулей в голове?

— Да, с пулей в голове. Сколько таких случаев было во время войны! И даже в моей практике имелась пара ветеранов, которые дожили до сегодняшнего дня — один с осколком в голове, другой с пулей. А вот трогать его не стоит, нельзя его никуда перевозить. От вибрации пуля может сместиться. Не транспортабелен.

— Вот, черт подери, — пробурчал Чекан, поправляя белый халат, накинутый на плечи. — Так говорите, мозг? — взгляд Чекана вновь застыл на чуть зеленоватом экране осциллографа.

«Это же надо, — думал бандит, — о чем-то сейчас Резаный думает, иначе точка не прыгала бы. И вот, в этих изгибах зеленой линии зашифровано имя того, кто рискнул позариться на общак, а я не могу этого знать. Зашифровано то, где спрятаны деньги.

Чекан был абсолютно убежден в том, что напали на Резаного только по одной причине — выведать у него, где деньги, завладеть ими. Иначе не стали бы мучить ребенка, жену, всех бы просто перестреляли и ушли».

Злость закипала в его душе из-за того, что он не мог ничего поделать. И эта злость должна была найти выход.

Чекан огляделся и только сейчас заметил, что в просторной палате стоит еще одна кровать, на которой лежал Дорогин.

— Это еще кто?

— Мой пациент.

— Какого хрена он здесь делает? Что, нельзя Данилину побыть одному?

Рычагов пожал плечами.

— По-моему, ему все равно. Он ничего не слышит, ничего не видит. Так удобнее врачам. Другие палаты у меня заняты.

— Я сказал, Данилин должен лежать один! — резко заявил Чекан и сделал отмашку рукой, словно по взмаху его руки должны были незамедлительно выкатить лишнюю кровать из палаты.

— Один, так один…