Убийца поневоле

— По-моему, я больше похожа на старую общипанную попугаиху, — отшутилась Настя. — Мне нужны сведения о мужчинах примерно 35 — 38 лет, высоких, худосочных, доставленных в морги в связи с внезапной смертью. К вам они могли и не попасть, если причина смерти явно не носит криминального характера.

— За какое время?

— Начиная с 29 сентября и по сегодняшний день. Вы можете написать мне перечень причин смерти, на который я смогу ориентироваться, обзванивая морги и больницы?

— Могу, ягодка моя, дедушка Гурген все может, но вряд ли тебе это нужно.

— Почему?

Он сделал такое лицо, какое бывает у фокусников перед тем, как сдернуть шелковое покрывало и предъявить изумленной публике трех поросят вместо ожидаемых пяти кроликов.

— Потому что я сам лично делал вскрытие Берковича Станислава Николаевича, доставленного в аккурат 29 сентября и скончавшегося внезапно прямо на улице неподалеку от собственного дома. Проляпс митрального клапана. Мгновенная смерть.

— Не может быть! — едва слышно выдохнула Настя, не смея поверить в удачу. Хотя по законам теории вероятностей ничего сверхъестественного в этом не было, потому что на поиски психа среди криминальных трупов было затрачено очень много усилий, а постигшую ее неудачу Настя переживала весьма болезненно.

— Очень даже может, золотко мое. Именно высокий, именно худосочный, малокровный, типичный носитель врожденного порока сердца. В причине смерти я не сомневался и сейчас не сомневаюсь, ты же знаешь, я к старости стал подозрительным, все по десять раз перепроверяю. Никто его не убивал. Но кто-то его очень сильно напугал.

— Откуда вы знаете? — встрепенулась Настя.

— У него на щиколотке довольно большой след, образовавшийся от удара, нанесенного практически в момент наступления смерти. След этот такой, что… Ну, короче, тебе эти премудрости ни к чему, главное — он не мог сам удариться обо что-нибудь. Его ударили по ноге. Может быть, хотели сбить с ног, тут уж у меня фантазии не хватает, я человек сухой и мрачный, придумывать не умею. Аккурат в этот самый момент у него сердечко и остановилось. Я Берковича этого потому и запомнил, что в своем заключении про след от удара написал и все ждал, когда мне следователь позвонит, объяснений попросит каких-нибудь, что ли. Так и прождал. Потом спросил любопытства ради, а его, бедолагу, уж и схоронили давно. Видно, никакого криминала не усмотрели. Тебе копию заключения показать?

— Обязательно.

Она крепко зажмурилась и скрестила пальцы на засунутых в карманы руках. Вообще-то Анастасия Каменская не была очень уж суеверной, но иногда… «Господи, сделай так, чтобы это был он. Пусть он будет в светло-коричневом плаще. Пусть на его нижнем белье будут следы. Следы обязательно должны быть. Я так хочу, чтобы мне наконец повезло и в этом проклятом деле хоть что-нибудь прояснилось…»

Идя вслед за Айрумяном из секционной в его кабинет, она мысленно твердила заклинание, держа пальцы по-прежнему скрещенными. В кабинете Гурген Арташесович открыл сейф и достал папку с копиями документов.

— Вот, смотри, рыбка моя вуалехвостая, твой дружок Беркович-то имел проблемы по части секса.

— Почему вы решили? — шепотом спросила Настя, у которой от волнения вдруг пропал голос. Она громко откашлялась, прочищая горло.

— На трусах следы спермы. Как ты думаешь, откуда возьмутся следы спермы на нижнем белье у человека, возвращающегося с работы? Да еще в таком изобилии. Если мужчина, прости за подробности, совершает половой акт и одевается, забыв принять душ, следы тоже остаются, но совершенно не такие, можешь мне поверить. Биохимический анализ может дать точный ответ на вопрос, был ли это акт любви с женщиной или, пардон, с самим собой.

— Во что он был одет?

— Плащ светло-коричневого цвета, ботинки черные, костюм темно-серый в полоску, «тройка», сорочка белая, галстук, белье.

Настя вскинула вверх руки в победном жесте футболиста, забившего гол, кинулась на шею к грузному пожилому эксперту и тихонечко закричала:

— Я его вычислила! Я все-таки его вычислила! Ай да Аська, ай да умница!

— Нет, Анастасия Каменская, ты не умница, — одобрительно похлопывая ее по спине, проворчал Айрумян. — Ты совершенно чокнутая. Вычислила покойника трехнедельной давности — и счастлива, будто выиграла миллион долларов.

2