Убийца поневоле

Через два часа в посольстве одной из стран СНГ в Москве раздался телефонный звонок. Трубку взял один из рядовых, незаметных сотрудников посольства и внимательно выслушал задание, которое состояло в том, чтобы выяснить названия и адреса некоторых предприятий и фамилии их руководителей, желательно директоров и главных инженеров.

6

Сурен Удунян запер машину и вошел в подъезд своего дома. Лампочка была, как обычно, разбита, и площадка рядом с лифтом тонула в полумраке, освещаемая слабым светом плафона, горящего на втором этаже. Сурен нажал кнопку вызова и шагнул к почтовым ящикам, одновременно доставая из кармана ключи.

Внезапно чья-то рука крепко ухватила его за плечо. От неожиданности Сурик замер, потом резко повернулся и обмер от ужаса. Перед ним стоял тот самый мужчина из метро, Беркович, одетый в тот же самый светло-коричневый плащ.

— Зачем ты меня ударил? — тихо и монотонно спросил он.

— Ты же умер, — прошептал Сурик. Губы и язык плохо слушались его.

— Конечно, я умер, — так же монотонно ответил покойник. — Вот я и хочу узнать, зачем ты меня убил.

Со скрипом распахнулись автоматические двери лифта, но его спасительная глубина была черной, как бездонная пропасть, — там тоже разбили плафон. Сурик сделал над собой отчаянное усилие, преодолевая разлившееся по телу оцепенение, и буквально нырнул в эту темную глубину. Но покойник оказался не менее проворным. Он вошел в лифт следом за Суриком и встал так, что тот не мог ни выйти обратно, ни нажать кнопку нужного этажа.

— Зачем ты меня ударил? Зачем ты меня убил? — печально бубнил мертвец. Голос его становился все тише и тише, постепенно снижаясь до зловещего шепота, но насмерть перепуганному Удуняну казалось, что у него над ухом орет громкоговоритель. Он не мог заставить себя выйти из лифта, чтобы выбежать на улицу, потому что при этом пришлось бы протискиваться вплотную к стоящему в дверях покойнику. Об этом Сурик даже помыслить не мог.

— Я тебя не бил, — в отчаянии пролепетал он. — Я только по ноге ударил, ты не мог от этого умереть.

— А от чего же, по-твоему, я умер? — прошелестел мертвец едва слышно. Он стоял так близко, что Сурик отчетливо различал исходящий от него трупный запах.

— Ты упал и ударился. Честное слово, ты сам упал и ударился головой. Это не я, ей-богу, это не я, я тебя не убивал. Ты сам упал! Ты сам! Я не виноват!

Сурик уже почти кричал, по спине его градом стекал холодный пот. Неожиданно дверь лифта сама собой закрылась и кабина плавно пошла вверх. На шестом этаже в ярком свете, хлынувшем с площадки в темноту лифта, Удунян увидел, что рядом с ним никого нет.

Глава 8

1

— Что ж, Анастасия Павловна, на этот раз вы не ошиблись, — сообщил Бокр, позвонивший Насте рано утром. — Удунян действительно был последним, кого в своей бренной жизни видел Станислав Беркович. Вам эта информация что-то дает?

— Скорее еще больше запутывает. Приятно, конечно, сознавать, что я не разучилась угадывать, но ясности пока что не прибавляется. Судя по всему, наши подопечные до сих пор не сделали ничего такого, что позволило бы судить об их криминальном бизнесе.

— Ничего, — подтвердил Бокр. — Мы смотрим за ними очень внимательно, но не зафиксировали ни одного подозрительного контакта или поступка. Варятся в собственном соку. Резников один раз летал за товаром в Стамбул, мой человек поехал за ним следом, туда и обратно в одном с ним самолете. Ничего интересного не увидел, хотя, конечно, в такой ситуации ни в чем нельзя быть уверенным. Может, Резников и встречался в Стамбуле с кем-то, но сделал это незаметно для окружающих. Или вообще не встречался ни с кем, а только переговорил по телефону из гостиничного номера, но это мы проконтролировать не смогли, вы уж извините.

— Господи, Бокр, — ахнула Настя, — сколько же у вас денег, что вы можете послать своего человека за границу?

— Нескромно, Анастасия Павловна, нескромно, — залился Бокр своим замечательным повизгивающим скрипучим смехом. — Но денег у Эдуарда Петровича много. А то вы этого не знаете? Кстати, небольшая деталь. Резников где-то с месяц назад обварил крутым кипятком левую руку, причем довольно сильно, повязку только недавно снял. Ну это так, к слову.

— Сошлось. Теперь все сошлось, — удовлетворенно сказала она.

— Что сошлось? — не понял Бокр.

— Рука сошлась. В записке, которую Дарья отдала милиционеру, были самые обычные приметы, под них подходят тысячи мужчин. Но там было написано: «левую руку держит в кармане». Если у Резникова в тот день была на руке повязка, он, вполне естественно, мог держать руку в кармане. Это-то и было самым убедительным доказательством, что девушка описала именно ЕГО приметы. Вы меня порадовали, Бокр, спасибо. Мне эта рука покоя не давала. А теперь все сошлось.

Бокр некоторое время молчал в трубку, Насте даже показалось, что связь отключилась.

— Алло! Алло, Бокр! — нерешительно произнесла она.

— Я здесь, — ответил он. — Можно, я еще кое-что скажу?

— Конечно, я вас слушаю.

— Дядя Толя и Эд были абсолютно правы. Вы действительно ни на кого не похожи.

— Вы это к чему?