Убийца с реки Дженеси. История маньяка Артура Шоукросса

Когда начались эти убийства, мы решили, что нам понадобится сотрудничество каждой проститутки. Нам нужно было собственными глазами увидеть, как мерзавец снимает проститутку и либо убивает ее, либо уезжает с мертвым телом. Поэтому мы заключили с женщинами негласное соглашение: занимайтесь своими делами как обычно, а мы вас прикроем. Нам приходилось держать это в секрете, но мы не могли позволить, чтобы он продолжал свои кровавые дела. Это была сделка ради выживания между полицейскими и девушками.

Мы наблюдали за ними ежедневно, с семи вечера до шести утра. Проститутки чувствовали себя в безопасности, потому что мы были рядом, и они знали наши машины без опознавательных знаков. Девушки стояли на каждом углу, а в полуквартале от них располагались мы – с биноклями, рациями и всем прочим. Следя за каждым клиентом, мы получали полное описание его и его машины. Далее информация передавалась детективам из отдела по борьбе с насильственными преступлениями. Если проститутка исчезала или не возвращалась к своему месту на углу в течение получаса, ее начинали искать. Конечно, к тому времени она уже могла быть мертва, но по крайней мере у них был шанс, которым они могли воспользоваться. Что касается риска, то они принимали его, когда только приходили в этот бизнес.

Я начал с наблюдения за Лиз Гибсон. Она была типичной шлюхой и обслуживала клиентов как с машиной, так и без, отсасывая клиентам всю ночь напролет. Говорят, что проститутки стали осторожнее в те дни. Чушь собачья! Лиз об осторожности даже не думала. Вот тогда я и понял, с чем мы имеем дело. Большинство из этих женщин были наркоманками, и они не собирались менять свой образ жизни. Они не могли зажить по-новому и продолжить зарабатывать по пятьсот долларов в день.

Однажды ночью Лиз заскакивает в фургон, а в нем двое парней. Они тут же уезжают. Я думаю: «Вот как этому сукиному сыну сходит с рук убийство. Они действуют вдвоем!»

Они едут по темной улице и паркуются. Я сигналю Лиз и показываю свой значок. Оказывается, водитель – ее муж, а она отрабатывает на заднем сиденье фургона. Выпустить ее из виду он не может, потому что она зарабатывает им обоим деньги на кокаин. Кокс – король! Он правит жизнью на улице.

Поначалу казалось, что у нас довольно хорошие отношения с девочками, но мы не могли позволить себе забыть, что это не Юниорская лига. Мы сказали им заранее: не водите нас за нос. Не пытайтесь улизнуть, спрятаться или взять клиента, о котором мы не знаем. Потому что любой такой клиент может оказаться убийцей! Мы сказали им: если утаите что-то от нас, отправитесь в тюрьму.

Не всех устроила новая система. Они привыкли к некоторой снисходительности со стороны полиции, но не к такому, с этой свободой сложно совладать. Одна из девочек постарше, обслужив одного клиента, выпрыгивала из машины и искала другого, не отметившись, как было условлено, на своем месте. Нас такое поведение напрягало и заставляло волноваться – не случилось ли чего. Мы велели ей прекратить эту практику, но она не захотела.

Тогда мы разделили команду в штатском, и один из них подкатил к ней, сделал предложение. Когда мы арестовали ее, она сначала расстроилась, а потом успокоилась и начала смеяться. Мы спросили, что, черт возьми, во всем этом такого смешного?

Она только что поставила жаркое в духовку на ужин и решила, что, пока оно готовится, можно по-быстрому обслужить пару клиентов. Потом спросила, не отвезем ли мы ее домой, чтобы она могла положить жаркое обратно в морозилку, потому как знала, что ее посадят в тюрьму. Мы оказали ей эту маленькую услугу, и через тридцать дней она разморозила свое жаркое.

Прошло какое-то время, и некоторые девушки начали возмущаться из-за слежки. Клиенты жаловались на неудобства, девушки чувствовали себя некомфортно, делая минет под наблюдением полицейских в штатском. Мы всего лишь заботились об их благополучии, возможно, спасая от убийцы, но какого наркомана вообще можно обвинить в наличии здравого смысла?

Время от времени нам приходилось производить аресты, напоминая всей этой компании о нашей договоренности. Арестованной мы говорили: «Ты больше не работаешь с ними. Теперь ты будешь работать на нас. Мы вступимся за тебя, поговорим с судьей, но тебе придется отрабатывать услугу и сотрудничать с нами». Именно так мы восстановили договоренности с девушками, забывшими, как быть дружелюбными и милыми, ведь в противном случае они получили бы от тридцати до девяноста дней лишения свободы, чего в силу привычек не могли себе позволить.

Некоторые девушки, когда не хотели обслуживать того или иного клиента, указывали на нас и говорили: «Не связывайся со мной. За нами следят копы». Кое-кто, получив отказ и не поверив такому объяснению, направлялся к нам и требовал доказательств. Обычно мы быстро решали такую проблему.