Убийца теней

– Эй, эй! – всё горло проорала Ярла. – Чего стряслось, где? Говори, я из городской стражи!

«Стража» эта подействовала, панику бегущей чуть поубавила – почти что на шаг девица перешла. Не приняла во внимание, откуда женщине в городской страже взяться. За спину себе ткнула:

– Там, в харчевне нашей, в «Подсолнухе»! Оборотень! Всех порастерзал, одна я убежала! – этими словами сама себя напугала – и опять дёру дала.

А Ярла в противоположную сторону поспешила. Где же этот кабак? К вывескам, что ли, в темноте присматриваться, тьфу ты… А, вот клякса здоровая над входом жёлтой краской намалёвана – не иначе, «Подсолнух» и есть.

Вошла Ярла в харчевню. Кругом столы перевёрнутые, битые бутылки под ногами валяются. Шум, гам, неразбериха. Но ни рычания, ни предсмертных криков не слыхать. И предчувствие охотничье – не молчит, но и сильнее не сделалось.

Рыжий какой-то детина матерится семиэтажно, старик охает. Из-за стойки выглядывает усатая физиономия – ни дать ни взять таракан в человеческом обличии. Посетитель спрятался или хозяин?..

Ярла к усатому подошла:

– Что здесь за погром? Отвечай, я из стражи.

И опять – вот странное дело – «из стражи» помогло. Не заметил усатый такого явного обмана, сам вопросы не начали задавать.

– Оборотень тут у нас был…

– А не врёшь? Не спьяну померещилось? – говорила Ярла нарочито начальственным голосом, который в своё время специально отрабатывала.

– Да как на духу, госпожа, у меня ведь ни в одном глазу. Оборотень, как есть оборотень. Мы уж думали, хана нам всем…

– Ага, – к стойке, обалдело вращая глазами, подошёл рыжий детина, – думал я, хана мне. А он зацепил только – да в окно, насквозь протаранил…

Ярла глянула в ту сторону, куда рыжий ткнул пальцем. Стекло в окне действительно выбито. А на плече у рыжего большая рваная рана сочилась кровью, одежда вокруг неё повисла клочьями. Похоже, когтями хватанул зверь.

– Но я бы свою шкуру дёшево не продал, это уж нет, – пристукнул рыжий кулаком по стойке. Спохватился, как бы из-за предыдущих слов его трусом не сочли. В отличие от усача, у него «в глазу» было, и не в одном, и не выветрилось ещё.

Зверь где-то неподалёку, но не возле харчевни, в этом Ярла уверена была. Ушёл, пока она сюда спешила.

Остановившись на пороге «Подсолнуха», вгляделась Ярла в ночную темноту, прислушалась. За спиной возились, переговаривались, но этот шум её не интересовал.

– Э-э, госпожа, – кашлянул кто-то рядом, деликатность изображая. Ярла оглянулась. Оказалось – опять рыжий этот, теперь уже малость протрезвевший. – А вы ведь не из стражи, а?

– Не из стражи. Но сейчас вроде них.

– Не вы ли сумеречный охотник, которого в город звали?

– Может, и так. Тебе-то что?

– Да вот, спросить хотел, – с немного жалким видом двинул рыжий своим раненым плечом, которое тряпкой зажимал. – Вот это-то, оно… ничего, а?

– А чего – ничего?

– Ну, как же… того… в оборотня не превращусь?

Появилось у Ярлы неуместное шкодливое желание рыжего пугнуть. Или поиздеваться: мол, иди в полнолуние к сухому дереву, заберись нагишом на самую верхушку да три раза петухом прокричи, тогда пронесёт, не станешь оборотнем. Но Ярла себя осадила. Презрительно слегка процедила сквозь зубы:

– В твои-то годы в бабьи сказки веришь.

– Да я, это, не то что верю, а так…

– К лекарю лучше сходи. Да заплати, не жадничая, чтобы перевязал как следует.

– А-а… ага, – кивнул рыжий, – сейчас и пойду. – Протиснулся мимо Ярлы в дверь и остановился в нерешительности. – Или, может, пока так как-нибудь, здесь до утра подождать?..

– Да ничего, иди, разбуди лекаря, он, наверное, в той степи живёт? – Ярла в сторону городского центра, в северном направлении указала.

– Ага. Ну, пойду тогда.

Рыжий вышел и потрусил по улице. Раз оглянулся – Ярла ему рукой махнула: иди, иди всё в порядке.

Да, в ту сторону можно, не опасаясь, идти. Ну а ей самой – в другую сторону, к югу дорога. Навстречу грозе, которая всё ближе к городу подходит. Оттуда, с юга, молнии летят, небо кромсают-чертят. Оттуда и ветер – по лицу хлестнуть так и норовит.

Вот и последние дома остались позади, вчерашние рощицы начались. Внимание само собой работает, взгляд обшаривает темноту, а при вспышках молний – всё окружающее, что свет выхватил, разом уловить старается. Слух между громовыми раскатами каждый звук ловит. Вот тут-то и угадала Ярла какое-то лёгкое движение неподалёку, шаги… Но её чувства все только на ларва, на охоту настроены, а там, позади – точно не ларв. Может, прохожий запоздалый домой спешит.

Но если вот сейчас, или спустя немного, или через час заметит она зверя, что тогда? Стрелять без промаха? В голову целить, или туда, где у существ из плоти – сердце? У тварей хотя ни сердца, ни мозга нет, но места эти у них тоже самые уязвимые. Но как же… как же Талвеон? И Воллет?..

Талвеон. В который раз вспомнила Ярла лореттского узника и его друга-элементала. И свои сегодняшние мысли: почему не подсказал Талвеон ответ, почему сильфа помочь не попросил…