Убийца теней

Вдвойне опасной ночную тварь делает то, что на самом деле она никакой не зверь. Ведя своё происхождение от человека, она сохраняет часть человеческих свойств. Её лапы – это лапы-руки, гораздо более цепкие, чем у обычного зверя. Ларв может не только терзать когтями, но и схватить, как хватает, сжимая пальцы, человек. Именно так оборотень попытался вырвать у Ярлы кинжал. Но она не позволила, наоборот, ещё и по лапе полоснула. Да только руки её, скрещённые перед горлом, не смогут бесконечно долго эту навалившуюся на них неимоверную тяжесть выдерживать. Не смогут бесконечно долго в осклизлую шею зверя упираться. Как будто от крови осклизлую… Но не кровь это, одна иллюзия. Нет у тварей крови, и прочие их плотские проявления иллюзорны. Но вполне ощутимы… как представляется ощутимой эта кровь. Не смогут руки вечно смрадную клыкастую пасть на расстоянии держать…

Но главное-то Ярлино оружие – не это сопротивление и даже не кинжал. Главное – ясное понимание и воля, лишь бы её настроить как надо… Но трудно это сейчас, в такой момент, когда за собственную жизнь борешься. Трудно помнить, что не для себя это делаешь. Не для себя…

Забыть о себе – вот оно, единственное оружие, которое поможет теперь. Бороться, забыв о себе. Возможно ли такое? Если нет – она проиграла.

Были бы на её месте Лорк или Талвеон, у них бы это лучше получилось – с их-то расположенностью к самопожертвованию из милосердия, которая так и горит в них, как яркое пламя. А она, Ярла, не такая, она обычный человек, если видуньих способностей не считать. Но эти способности ей случайно, по прихоти рождения, достались – могла бы и без них появиться на свет. Она обычный человек со своими чаяниями, с корыстными интересами… И как ей «своего зверя» победить – свою гордыню да самодовольство, да ярость, да желание чужие недостатки исправлять? Как в полную силу пустить в ход это оружие, которое тьму, ларвов являющую, как огнём выжигает?..

Самоотречение и самопожертвование без тщеславия, забвение своего «я», выход за его пределы, разрыв самых тяжёлых цепей, которые человека к земле приковывают. Которые порождают тьму – а люди, точно слепые, не видят тьмы и драгоценным золотом представляют эти цепи…

Прочь цепи. «Я делаю это не для себя. Не ради платы. Я делаю это… просто делаю».

Нечеловеческий напор зверя не выдержать. Ему и клыки использовать не надо будет, а просто навалится он с такой силой, что задушит Ярлу её же собственными руками, для защиты выставленными.

Когтистая лапа скользнула, глубокие царапины пробороздила на боку. Ярла приготовилась уже, что боль оглушит, станет невыносимой… но вместо этого почувствовала натяжение, потом щёлкнуло что-то и отпустило. Когти её пояс разорвали, на котором ножны кинжальные, колчан и кошель. Ну и как же теперь… теперь если и представилась бы возможность кристалл достать – не получилось бы.

Безнадёжно. Вот-вот зверь последнюю её защиту пробьёт или раздавит своим весом, как, бывает, безликие ларвы людей раздавливают.

Ярла задыхалась, борьба выматывала из неё все силы. Уже сознание мутиться начало. Тем только и удерживалась она на краю беспамятства, что твердила себе имена: «Талвеон, Воллет, Лорк». А знакомый предательский голос шептал: да кто они тебе все такие? Никто. Наплевать на них, спасайся, свою жизнь спасай…

Но – прочь, прочь, это голос гибельный. Нельзя прислушиваться к нему. Стоит прислушаться – и всё кончено будет, она против зверя только со своими слабеющими руками и ножом, который толком развернуть не удаётся, останется. Главного оружия не будет у неё, воли. Воли, которая сама от себя отречься способна.

Вдруг послышалось что-то – не очередной раскат грома, не рычание. Более слабое, человеческий вопль, яростный. И движение… Движение зверя, подобное тому, какое делает человек, чтобы надоедливую муху отогнать. Оборвался крик. Но возобновился снова, и снова то же движение повторилось.

Поняла Ярла, что Саулина это. Вот дура-девчонка – мало того, что не убежала, ещё и помогать лезет. Вся эта схватка, Ярле бесконечно долгой кажущаяся, на самом деле считанные мгновения длится. Саулина за это время успела с того места, где стояла, сюда добежать, и теперь – что?!. Кулачонками своими по спине колотит оборотня? Или Ярлиным ножом тычет в него, а он её, как жалкую козявку, встряхнувшись, сбрасывает…